- Из России, господин обер-лейтенант…
- Остроумно, черт побери! - подумав, воскликнул немец и направился к столу.- В таком случае выпьем за остроумие!
После первой рюмки Бауэр оживился еще больше и пристал к Козлову с расспросами. Все интересовало его, словно близкого родственника: и где родился, и чем занимался отец, и как давалась учеба, и часто ли Александр Иванович приносил домой пятерки.
- Ученику нужны две вещи,- глубокомысленно и убежденно говорил Бауэр,- сообразительность и память. Надеюсь, ни тем, ни другим вы не обижены?
- Да вроде нет,- сказал Козлов, нарочно смутившись.
- Словом, на «колах» не ездили?..
Бауэр не стал ждать ответа. Рюмки уже снова были наполнены, и, кивнув собеседникам, он легко, одним глотком осушил свою. Закусил тонко нарезанной колбасой, опять спросил:
- А читать любили? Не только своих писателей, но и иностранцев. Разумеется, тех, чьи переводы допускали большевики.
Разговор чем-то очень напоминал допрос. Разница была лишь в том, что речь шла о вещах, не связанных с преступлением. Нравится ли Козлову опера «Паяцы»? Помнит ли он арию Канио из этой оперы? Ах, этот Леонкавалло, чародей, и только! А Верди? О, господин Козлов знает и Верди. Господин Козлов очень развитой человек. И память у него завидная. Отличная память, должно быть…
Бауэр встал из-за стола, мелкими шажками заспешил в соседнюю комнату и тут же вернулся. В его руках на квадратной дощечке лежал набор разноцветных кубиков. Освободив угол стола от закусок, он принялся сооружать из этих кубиков нечто похожее на египетскую пирамиду.
- Господин Козлов, запоминайте. Хорошенько запоминайте.
Положив на самую макушку пирамиды последний, окрашенный в голубое, кубик, гитлеровец не спеша сосчитал до десяти и неожиданно, одним движением руки, смешал кубики. Отошел от стола и, хитровато щуря маслянистые глазки, кивнул Козлову: дескать, давай сооруди такую же!
«Что им от меня нужно? - думал Александр Иванович.- Сообразительность, память… Зачем проверяют? Неужели эти люди…»
И вдруг он вспомнил: еще в военном училище ему попалась на глаза какая-то книжка о шпионах. Там был описан почти аналогичный случай. Так проверяли зрительную память у тех, кого хотели сделать шпионами. Значит, эти офицеры - немецкие разведчики? Вот с кем свела его судьба!
Он замешкался, решая, как быть: повторить в точности пирамиду или сознательно напутать? Александр Иванович мог сделать и то, и другое. У него с детства редкая зрительная намять. Но если он без единой ошибки сложит кубики, немцы не оставят его в покое. А если напутает? Тогда они утратят к нему интерес и поступят с ним так же, как с остальными военнопленными: угонят в Германию или расстреляют. Скорее всего, расстреляют. Ведь он советский офицер. Этот вариант, пожалуй, самый подходящий.