Его тело откликнулось на это, яйца подобрались и его член умолял об освобождении.
Еще два движения его бедер, а затем один, сотрясающий кость толчок — все, в чем он нуждался, все, в чем она нуждалась.
После этих быстрых движений, она взвыла, звук чистого здорового волка. Его животное сделало то же самое, но прежде, чем они спустились с заполненных удовольствием небес их разделенного оргазма, он атаковал.
Он молниеносно опустил голову, открыл рот, а затем сомкнул челюсти на ее плече. Сладкая, вкусная кровь Бренны потекла по его языку, пока его слюна и ДНК связывались с ее. Вой, который медленно угасал, возник снова, вырвавшись из ее горла.
Вой перерос в рычание, и оно тоже прекратилось, когда жгучая боль прожгла его плечо. Его плечо горело, разжигая его кровь, и это была та агония, которая отправила его через край.
Его член пульсировал в ней, пока его сперма заполняла ее шелковистое лоно. Блаженство от ее укуса и крови наполнило его так же, как он наполнил ее тело и душу. Удовольствие продолжалось и продолжалось, не желая останавливаться или замедляться, пока он не стал шаром чувствительного меха и кожи.
С ее первым хныканьем он ослабил свой напор, чтобы быстро позаботится о своей новой паре. Животное ушло, зубы Деклана вернулись в человеческие, мех отступил и когти втянулись. С уходом клыков, он разжал челюсть на ее плоти. Он зализал ранку, очищая ее своим языком. Он разрывался между смакованием ее крови и проклинанием себя за боль, которую ей причинил.
Однако он не жалел об этом.
Бренна крепко сжала его плечо, прежде чем тоже разжала челюсти. Он трепетал от удовольствия и боли, наслаждаясь этим моментом удовлетворения, несмотря на боль спаривания.
Его. Его. Его.
Навсегда.
Бренна повторила его движения, вылизывая его плечо, и возбуждение расцвело снова, его член до боли затвердел от необходимости взять ее.
Его член был тупицей. Сначала он должен был позаботиться о комфорте Бренны.
Затем он сможет взять ее снова.
Его член смягчился полностью, позволяя ему мягко выскользнуть из его влажной оболочки. Он проигнорировал ее хныканье, вдвойне игнорируя его, когда его волк призывал его сделать ее счастливой и трахнуть ее еще раз.
Разрываясь между своим членом и волком, он собирался сойти с ума.
Медленно, он обнял Бренну и перекатил их, поменяв их местами, чтобы он лег на матрас, а она накрыла его своим окровавленным, удовлетворенным телом. Она была мягким одеялом, утешением, которое он не понимал, как ему не хватало все эти годы. Теперь у него была она, его пара, вся его, и он никогда не отпустит ее.