— Нам стоит порезать палец?
Кивок.
— Зачем?
Белый ничего не ответил, лишь подтолкнул носом мою руку с ножом.
— Ты уверен?
На меня вновь посмотрели с явным сомнением в моем умственном развитии.
— Хорошо-хорошо, — вздохнула я. — Нам придется тебе довериться.
Уколола палец самым острием и дождалась, когда появиться капля крови, приложила ладонь к валуну. Вода вновь разошлась в стороны.
— Лучику тоже лучше так сделать?
Кивок.
Я с опаской обернулась к девушке. Она стояла и испуганно смотрела на меня. Ее лицо стало белое-белое, в черных глазах застыла паника. А я посмотрела на ее руки, испещренные царапинами и холодная ярость вспыхнула еще. Если бы Лучик не убила их, точно бы вернулась и своими руками каждого придушила, просто за то, что они с ней сделали.
— Не вариант, — повернулась к Белому. — Может быть, ты сходишь и приведешь кого-нибудь? Кому ты доверяешь, — уточнила после нескольких секунд тишины.
Белый ничего не ответил, только развернулся и пошел к проходу.
— Мы тут подождем, — крикнула вслед и села на берегу, обхватив колени.
Лучик села рядышком и мы стали молча рассматривать воду, разноцветные камешки на дне, цветы, покачивающиеся на поверхности. Молчание как-то затянулось и я просто стала говорить, ни к кому не обращаясь:
— Теперь главное — это жить и стараться найти свое счастье. Тяжело сознавать себя в этом мире. Он так жесток и не справедлив. Вот кажется, что все хорошо, ты нашла половинку своего сердца, как вдруг, резко все меняется и из почитаемой леди, становишься изгоем. — повернулась к Лучику — она внимательно за мной наблюдала. — Я сейчас больше всего мечтаю о том, чтобы вернуть себе память. Знаешь, такое ощущение, что что-то очень важное ускользает от меня. И магия… скажи, ты можешь контролировать свою силу?
Девушка кивнула. Она протянула ко мне руку, но не притронулась. Повернула ладонью вверх и на коже проступили рисунки татуировки. Только сейчас я заметила, что никаких изображений на ее шее нет, хотя отчетливо помню, что их видела. Черные узоры поползли верх и верх по руке — предплечье, плечо, затем шея. В самом конце рисунок вспыхнул красным и потух, вновь чернея.
Я рассматривала ладонь, пытаясь хоть что-то понять в кружочках, прерывистых линия, найти систему, разобраться, что они значат. А затем осмелела и прикоснулась к запястью, проведя пальчиком по одной из черточек. Резкая боль обожгла левое плечо и часть спины, где был золотой рисунок. Я вскрикнула и отшатнулась, упала назад и зашипела. Лучик испуганно подползла ко мне и, не прикасаясь, всмотрелась в лицо.