Хотя Том начал посылать мне все свои книги еще в 1960-е (и всегда с очаровательными и оригинальными посвящениями), ответить ему тем же я смог только после выхода в свет «Мигрени»: потоки книг пошли в обоих направлениях. Писали же мы друг другу регулярно, хотя мои письма обычно насчитывали несколько страниц, а Том укладывал свои короткие и часто язвительные послания в объем почтовой открытки. Время от времени мы беседовали о процессе письма, взлетах и падениях, прозрениях и периодах полной темноты, череда которых составляет неотъемлемую часть творческого процесса.
В 1982 году я сообщил ему, что наконец подходят к концу мои восьмилетние мытарства с книгой о «Ноге» – все эти невыносимые паузы и перерывы в работе, периодически вызываемые потерей энтузиазма. В ответ Том написал:
Я был очень расстроен тем, что мы никак не могли получить книгу «Нога как точка опоры», хотя, вероятно, она дойдет до нас и в переработанном виде… Сейчас я немного вял и пассивен. Обычно я следую такому порядку: закончив рукопись, надолго замолкаю и не пишу ничего связного; затем, после пробного старта, на протяжении нескольких лет меня настигают взрывы активности, серия которых заканчивается ощущением новой книги как законченного целого – в этом целом я улавливаю центральную тему (темы), о существовании которой (которых) раньше и не подозревал. Странная это вещь – психология творчества. Но все же это лучше, чем легкость необычайная в мыслях и руке; тягостные паузы, ощущение паралича, периоды, когда сам язык кажется мертвым, – все это мне в конечном итоге помогает, потому что, когда случаются быстрые прорывы, они – по контрасту – тем более оказываются наполненными энергией.
Для Тома было крайне важно ощущать себя хозяином собственного времени: поэзию нельзя торопить, она должна являться сама. Поэтому, хотя он и любил преподавать (и студенты его любили), он ограничил педагогическую работу одним семестром в год в Беркли. По сути, это был единственный источник его дохода в дополнение к гонорарам за время от времени публикуемые рецензии да плате за кое-какую работу на заказ. «Мои доходы, – писал Том, – составляют примерно половину того, что получает водитель автобуса или дворник; но это мой выбор, поскольку я предпочитаю свободу необходимости работать полный рабочий день». Правда, я не думаю, что Тома сильно тревожил недостаток средств – ему не была свойственна тяга к роскоши (хотя он и бывал щедрым), по природе своей он был аскетом (все изменилось в 1992 году, когда Том получил премию Макартура, после чего у него появилась возможность и попутешествовать, и немного себя побаловать).