– Помощь нужна?
– Слишком старый, – ответил я. – Похоже, тяга полетела.
– Черт! – не без удовольствия прокричал он. – Возьми. И уж если эта полетит, я тебе ногу отрежу! Увидимся!
Он скорчил рожу, весьма двусмысленную, и вывел грузовик обратно на шоссе.
Я ехал все вперед и вперед и вскоре, покинув болотистые долина Дельты, оказался в штате Миссисипи. Дорога прихотливо рыскала из стороны в сторону, прорезая густые леса и открытые пастбища, огибая луга и сады, перебегая по мостам через речки и речушки, которых я уже насчитал с полдюжины; позади оставались деревни и фермы, неподвижно дремавшие под утренним солнцем.
Но когда я въехал в штат Алабама, мотоциклу стало совсем плохо. Прислушиваясь к вариациям издаваемого им шума, я пытался уловить смысл звуков – угрожающих, но малопонятных. Мотоцикл быстро разрушался – это я понимал, но, мало соображая в его устройстве, да будучи вдобавок и убежденным фаталистом, я не мог даже попытаться как-то изменить его судьбу.
В пяти милях от Тускалузы двигатель закашлял. Поршни заклинило; я отжал сцепление, но один из цилиндров уже дымился. Спрыгнув на шоссе, я отвел мотоцикл на обочину и положил его на землю, потом вышел на дорогу с чистым белым носовым платком в левой руке.
Солнце садилось, и поднимался ледяной ветер; все меньше и меньше машин проносилось по дороге.
Я уже почти оставил надежду и махал платком чисто механически, когда, не веря самому себе, понял, что рядом со мной остановился грузовик. Выглядел он знакомым. Прищурившись, я определил место регистрации: 26539, Майами, Флорида. Да, это был именно он – гигантский грузовик, остановившийся около меня утром.
Когда я подошел, водитель спустился на землю, кивнул в сторону мотоцикла и усмехнулся:
– Все-таки скурвился?
Вслед за ним из кабины выбрался еще один, совсем молодой парень, и все вместе мы обследовали мотоцикл.
– До Бирмингема не отбуксируешь? – спросил я.
– Нельзя. Закон не велит, – ответил водитель.
Потом поскреб кончик подбородка и подмигнул мне:
– Затащим-ка его в грузовик!
Напрягая мышцы и тяжело дыша, мы втолкнули тяжелую машину в брюхо дорожного Левиафана. Наконец, нам удалось закрепить его среди мебели, обвязанной веревками, и замаскировать от любопытных глаз грудой мешковины.
Водитель залез в кабину, за ним его спутник, и последним – я. В таком же порядке мы и оказались на широком сиденье. Водитель кивнул мне и уладил формальности:
– Это мой сменщик, Говард. А тебя как звать?
– Волк, – ответил я.
– Не станешь возражать, если я буду звать тебя Волчонком?
– Без проблем, давай, – согласился я. – А как твое имя?