Подробностей гибели самого Макнотона никто уже никогда не узнает. Его убили без всяких свидетелей, и ни одна душа не сможет рассказать, что случилось после того, как наместника утащили за холм. Позже Акбар клялся, что хотел держать англичанина заложником безопасного возвращения отца, но, пытаясь вырваться и убежать к английским позициям, пленник сопротивлялся так, что его пришлось убить. Другая версия утверждает, что Акбар, считавший виновным в ниспровержении отца именно Макнотона, сам в припадке гнева расстрелял его из богато украшенных пистолетов, некогда подаренных ему тем же Макнотоном, а заодно и научившим принца пользоваться ими.
Тем временем, заметив, что на берегу происходит нечто непонятное, наблюдатели в лагере сообщили об этом генералу Элфинстону. Однако отсутствие профессионализма, нерешительность и просто трусость в очередной раз взяли верх, и генерал ничего не предпринял для спасения Макнотона с офицерами, даже несмотря на то что все это происходило в непосредственной близости от лагеря. Элфинстон даже не выполнил просьбы Макнотона держать наготове отряд на случай, если что-то пойдет не так. Позже его бездействие пытались оправдать тем, что он подумал, будто Макнотон с офицерами и Акбаром «отправились завершить дело куда-то в другое место». Страшная правда стала известна лишь тогда, когда что-либо делать было уже слишком поздно. Ночью во встревоженный лагерь пришло известие, что труп Макнотона без головы, рук и ног выставлен на шесте на базарной площади, в то время как окровавленные части его тела разбросаны вокруг города.
3
Теперь пришла пора ожидания возмездия: афганцы все еще боялись сокрушительной мощи британских пушек, не забыв, как три года назад руководимые должным образом британские войска в два счета разгромили армию Дост-Мухаммеда. Даже Акбар, судя по тому, что спешил снять с себя ответственность за смерть Макнотона, задавался вопросом, не зашел ли он слишком далеко. Конечно, он удерживал английских заложников, но у Британии был куда более важный заложник — его отец.
Однако британский гарнизон охватил странный паралич. Англичане были прекрасно вооружены и представляли внушительную силу, которая, действуя с отвагой и непреклонностью, даже на этой стадии еще могла разгромить афганцев и разделаться с Акбаром. Но старый, измученный подагрой Элфинстон, мечтавший лишь о тихой отставке, уже давно впал в отчаяние, если не сказать в настоящую панику, что, в свою очередь, передалось и всем старшим офицерам. «Эти нерешительность, выжидание и бессистемность, парализуя все наши усилия, постепенно деморализовали войско и в конечном счете, не искупаясь отдельными верными поступками, привели нас всех к полной катастрофе», — записал один младший офицер. Не имея воли к решительным действиям, с запасом провианта всего на несколько дней, англичане могли теперь отвратить беду лишь возобновив переговоры с противником.