Лиам взревел. А я не удержался и открыл-таки глаза. Шейха держали двое мужчин, могучего телосложения, а он пытался трепыхаться.
— А где его охрана? — шепотом спросил я у сидящего рядом со мной Мара.
— Осталась внизу, в долине, — так же тихо ответил он, — он оказался слишком самонадеян, посчитал, что здесь ему ничего угрожать не может. Хотел по-тихому забрать тебя и увезти. Вот сейчас и расплачивается за свою самонадеянность.
Нашу беседу прервал брат, подскочивший к нам.
— Дил, ты очнулся? — вот же… всегда поражался таким глупым вопросам. Нет, блин, это глюк, что я лежу уже с открытыми глазами и веду тихую беседу с альфой. Но обижать парня не стал, потому только согласно кивнул головой. Тут же подошли и остальные.
Все стали интересоваться моим самочувствием, после моих заверений, что уже все в порядке, дед строго посмотрел на Мара и спросил:
— А вы кто такой? И почему сидите около моего внука?
— Маркериант Гловартский, правитель южных земель, — встав, склонив голову в почтительном поклоне, представился Мар, у меня, честно говоря, отвисла челюсть, а потом он добавил, — а так же Пара Дила, — вот тут я ее не смог удержать, и она шмякнулась на пол.
Похоже, не только у меня. Все, кроме посмеивающегося братика, который обо всем знал, да учителей, с согласия которых, как оказалось, он все и проделывал, стояли с открытыми от изумления ртами.
И тут до меня дошло, что я хотел узнать. С решительным видом повернувшись к альфе, я спросил:
— Как тебе удалось перебить запах? Почему я тебя чувствовал, но слабо?
— Мне твои учителя выделили специальную мазь, — усмехнулся парень, — правда, пришлось с ней повозиться, намазываясь толстым слоем. А она, зараза, такая чесучая, — скривился Мар, поежившись, а все расхохотались.
Один из учителей заметил:
— Но ведь результат того стоил? — на это он только согласно кивнул и улыбнулся, посмотрев на меня с такой любовью и обожанием, что я смутился и опустил голову.
Дед на это только тепло заулыбался, подошел ко мне, крепко обнял и прижал к себе. Я сначала дернулся, а потом, как-то успокоившись, стал оценивать свои эмоции. Как ни странно, но отторжения от объятий деда не было. Это меня обрадовало. Неужели за несколько недель Мар смог сотворить невозможное? Ему ненавязчиво удалось показать мне, что не все прикосновения гадкие, противные и неприятные. Бывают очень даже теплые и… такие родные.
Отстранившись, дед повернулся к ребятам, удерживающим Лиама и скомандовал:
— Сначала с него надо стребовать отречение, а после… — гаденько ухмыльнувшись, он посмотрел на шейха, который от этой ухмылки даже покрылся пятнами, так как понимал, что ничего хорошего его ждать не может. И он оказался прав. — Приготовьте камеру, сейчас будем кино снимать, а это, — ткнув пальцем в Лиама, — наша новая порнозвезда. Он потом останется здесь, его будут обучать… как доставить удовольствие. Это будет впервые за всю историю существования этой школы ученик-альфа.