То, что я хотел узнать, я узнал. И пусть я рассчитывал не на такой исход беседы, а на совершенно противоположный, я все равно остался в полном смятении. А тем более сейчас, узнав правду. И вот спрашивается, зачем мне это надо было? Мало мне было сомнений, воспоминаний, так еще и это. Хотя грела только одна мысль, от которой я раздувался как шар: я действительно оказался у него первым. Мечта любого альфы. И моя осуществилась, пусть таким вот образом. Эта мысль грела, но в то же время изнутри стало грызть чувство вины и ответственности за этого омегу.
Задумавшись, не заметил, как на кого-то налетел. Подняв глаза, обнаружил удивленного друга Тайра. Он пораженно уставился на меня. Пауза длилась недолго. Справившись с потрясением, он сузил глаза от злости и поинтересовался:
— И что ты здесь забыл? Что вынюхиваешь? Тебе мало того, что ты оскорбил Тайра, вывалял его в грязи, так еще и сюда притащился? — с каждым словом он распалялся все больше.
— Я не вынюхиваю, а пытаюсь узнать правду, — в тон ему ответил я, хотя сначала даже и не думал распинаться перед этим омегой. С какой такой радости он на меня вообще накинулся. Это мое право, что хочу, то и делаю.
— Узнал? — скептически поинтересовался он. — И что она тебе дала, эта правда? Тайр все равно тебя не простит, — но после своих слов он задумался на мгновение, а потом добавил, — хотя я не думаю, что тебе его прощение так уж необходимо.
На этот вопрос я уже отвечать не стал. Обогнув этого омегу, я направился на выход. Вот только его слова задели. Что значит не простит? Куда он денется! Главное, правильно извиниться. Но тут же голову пронзила еще одна мысль: а оно мне надо? Как оказалось надо. Я чувствовал некую ответственность за этого юношу. Да и чего греха таить, он заставил меня, скептика и циника, коим я стал, благодаря предательству того, кому верил, кого, как я думал, любил и ценил, себя уважать. А это дорогого стоит. Да и заинтересовал меня этот омега.
Теперь надо подумать, как же мне извиниться так, чтобы он хотя бы смог подпустить меня к себе. Чувствую я, что это будет очень сложно. Но тем интереснее. Причем я даже для себя решил, что если простит слишком быстро, значит он не заслуживает моего внимания. Ну да, я наверное мазохист, хотя раньше за собой таких наклонностей не замечал. Но сейчас это было похоже на игру, азартную и непредсказуемую. И она меня заинтересовала так же, как и сам мальчик с сильной волей и довольно твердым характером, что очень не свойственно омегам.
Это привлекало. Каждую ночь мне стал сниться один и тот же сон-воспоминание нашей с ним ночи. Утром я просыпался с жесточайшим стояком, который причинял очень сильную боль. Теперь все чувства и эмоции смешались. Я уже и сам не знал, не мог понять, что же я на самом деле к нему чувствую: просто голую похоть, желание оттрахать его хорошенько, или что-то более глубокое: защитить, согреть, приласкать.