Он выхватил коробку, с яростью зашвырнул ее в близлежащую мусорку и, больше не оглядываясь, направился прочь. А друг, слегка толкнув меня в плечо, расхохотался и спросил:
— И конечно попытки покалечить этого типа вышли совершенно случайно? — я постарался вложить в свой взгляд максимум невинности и произнес:
— Конечно. А ты разве мог подумать по-другому? Это правда вышло случайно. Но…синяки украшают мужчину. Вот и пусть походит с ними. Может перестанет меня преследовать.
На это Грэйд только с сомнением покачал головой, но ничего не сказал, предпочитая наблюдать со стороны, не вмешиваясь. Я был этому рад, так как нравоучений друга я бы просто не вынес. И он это понимал. Потому и говорить ничего не стал. Вот только по его глазам я успел заметить, что и он что-то замыслил. Не нравится мне его взгляд. Ой, как не нравится.
Посидев еще немного, решили пойти перекусить в близлежащее кафе. Стоило нам туда войти, как я заметил того самого альфу, сидящего за столиком, а около него крутился омега, которого я прекрасно узнал. Это известная модель. Он всячески пытался лебезить перед этим самцом, что вызвало у меня недоумение, не таким я его себе представлял, а вот альфа вообще никак не реагировал. И это тоже несказанно удивило, так как этого парня хотели все. Он был слишком красив, слишком уверен в себе, слишком недоступен, в общем одни сплошные «слишком». Поэтому-то эта сцена удивила и поразила.
И тут доктор, презрительно взглянув на омегу, вдруг перевел взгляд на меня. На его лице появился хищный оскал. Он резко встал, оттолкнул от себя эту модель, подошел к нам с другом, обнял меня за талию, прижал к себе и, победоносно глядя на этого парня, произнес:
— Велит! Я тебе говорил не раз. Все! Между нами все кончено! Я не прощаю предательства, поэтому, пока только прошу, оставь меня в покое. Тем более, у меня уже есть тот, кто мне дорог. И это не ты! — от его тирады завис даже я, не говоря уже о Грэйде и этом юноше. Мы стояли в ступоре, и никто не мог выдавить из себя ни слова.
Омега посмотрел сначала на альфу, потом на меня, а в последнюю очередь на Грэйда, после чего, едва сдерживая слезы, выскочил из кафе. В эту минуту я и пришел в себя. Оттолкнув от себя эту…этого…я даже не знаю как мне его сейчас назвать, типа, развернулся и собрался было накинуться на него с гневной речью, но он, притянув меня обратно к себе…впился в мои губы поцелуем, что напрочь выбило из головы все мысли…
Но ненадолго. В себя я пришел достаточно быстро. Последней мыслью перед тем, как ярость полностью затопила меня, было: «Ты попал! Причем, очень крупно!»