Все для себя решив, поднялся, тряхнул головой и только собрался одеваться и снимать маску, как дверь в помещение, где я переодеваюсь, резко распахнулась, и в нее просто влетел Пит. Ногой захлопнув ее за собой, не дав мне и слова вставить, он размашистым шагом приблизился ко мне, схватил за плечи и, особо не церемонясь, наклонился так, что его губы почти накрывали мои. Во мне все забурлило от негодования, я собрался ему врезать и тут…
— Матвей, я больше не могу… Этот танец… Он показал мне и твои чувства… — партнер шептал, теснее прижимая меня к себе, а я… не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Сейчас я напоминал соляной столб от шока.
— Откуда… — это все, на что меня хватило.
— Я еще в первую нашу встречу все понял. Та же пластика, тот же наклон головы, те же глаза, что в прорези маски. Именно твой взгляд во время танца пробудил во мне небывалые чувства. А сегодня… — больше итальянец не сдерживался, начиная меня целовать.
Я же, вместо того, чтобы полностью отдаться поцелую, анализировал, что я чувствую в этот момент, когда меня целует мужчина. И с пугающей для себя правдой стал понимать, что мне это не неприятно. Во всяком случае неприязни я не испытывал.
— Ты меня не оттолкнул, — оторвавшись от меня, довольно изрек Пит. — Значит, у меня есть надежда на взаимность, а еще на то, что когда-нибудь ты назовешь меня полным именем.
— Надежда есть всегда, — не став отрицать очевидного, согласился я. — У нас впереди совместный отпуск на море. А он, как известно, творит чудеса…