— Ты меня напугал, — с обвинением ткнула в него пальцем. — Зачем мне чужое? К тому же, предполагаю, это все равно иллюзия.
— Не совсем, — покачал головой птиц. — Это твой выбор. И только от него зависит твоя дальнейшая судьба в этом мире. Какой из перстней привлек тебя больше всего?
— С оранжевым камнем, — не задумываясь, ответила, но совенок не унимался.
— Почему именно он? Ведь черный намного дороже, в нем и золота больше.
— Он меня пугает, к нему страшно прикасаться. К тому же… — я на миг замялась. — Не знаю, как объяснить. На него смотришь, а в на душе камень появляется, все нутро ужасом наполняется. Не мое это.
— Не передумаешь? — Снова хитрый взгляд обжег. Я усиленно замотала головой. — Итак, твое последнее слово.
— Оранжевый, — уверенно произнесла и вскрикнула. На моем пальце появился тот самый перстень, от которого не могла оторвать взгляда. А что-то острое впилось в палец. Даже во сне ощутила боль.
— Выбор сделан, — ровно провозгласил совенок. И в этот момент я заметила вдалеке перекошенное от ярости лицо Пресветлой Наяны.
— И чем я так разозлила Богиню? — вырвалось само собой. Совенок вдруг расхохотался.
— Эта, которая Пресветлая? — я кивнула. — Она само провозглашенная. Обтяпывает свои делишки, ходя по снам наивных дурех. Их руками творит беспредел. Тебя ведь не зря насторожило родимое пятно. Это именно то, что ты и подумала. Наяна — ведьма из твоего мира. Ей четыреста двадцать два года. Ее клеймили за темную магию, за распутство, да и много за что. Вот она и отыгрывается на дурехах в этом мире.
— А сейчас я ее чем разозлила? — не поняла этот момент.
— Своим выбором. Если бы ты выбрала черный камень, она бы нашла способ тебя убить и завладеть им. А там и до амулета добраться можно. Вот тогда Наяна смогла бы стать в нашем мире самой могущественной ведьмой, чего она и добивается, — пояснил совенок. — Кстати, ты ее уже видела раньше.
— Где? — поинтересовалась, пытаясь вспомнить, при каких обстоятельствах могла встречаться с Наяной. Но на ум ничего не приходило.
— Зэха, — выплюнул птиц. Наверняка мои глаза по размеру стали, как у него. Мне оказалось сложно представить ту, кого называли Пресветлой Богиней темной ведьмой. Но и не верить собеседнику не получалось.
— А здесь у нее другой образ… — начала я, так как начала привыкать к этому миру и его особенностям.
— Да, во снах он редко соответствует действительности, — подтвердил мои мысли совенок. — Ты узнала, что хотела?
— Да, кроме одного: как нам освободить душу Ланки? — поинтересовалась в надежде на помощь.
— За себя не волнуешься? Тогда ведь ты исчезнешь, уступив место настоящей хозяйке тела, — мне показалось, или вопрос с подвохом?