Мне наверное никогда и ни на что лучше не намекать. Не успели мы повернуть в очередной раз, как едва не споткнулись. На полу лежала девушка. Ее кожа была серого цвета, руки неестественно вывернуты, ноги поджаты. В первое мгновение я решила, что она споткнулась и упала, ударившись. Естественно потеряла сознание. И только собравшись привести ее в чувства, как это принято у нас, похлопыванием по щекам, брызгами воды, которой, я надеялась, снабдит меня Якс, как увидела в ее груди дыру.
Меня качнуло. Я честно пыталась сдержать крик. Но он сам непроизвольно вырвался из груди. Я орала так, что уже через несколько секунд вокруг нас собралась большая толпа народа. Мимо нее протиснулся Гелиош. Быстро наложив на меня немоту, чтобы я перестала орать, мужчина подошел к телу и содрогнулся.
У девушки не просто было вырвано сердце, а еще обожжены внутренности, странные рваные раны создавали ощущение, что грудину ей разрывали когтями. Меня передернуло. Я уставилась на ректора. Он тут же развел руки в стороны и властно приказал:
— Всем отойти на два шага назад. Я попробую считать ауру. Неизвестно, сколько времени прошло с момента убийства.
Студенты дружно выполнили приказ ректора. А он, закрыв глаза и вытянув над трупом руки, начал шептать себе под нос незнакомые мне слова. Из его ладоней полился свет, окутывая фигуру на полу и расходясь вокруг приблизительно на метр. Я заметила, как на полу стали проявляться черные пятна, такие же были и на теле убитой. Они образовывали форму кривого пятиугольника. Словно ребенок пытался нарисовать фигуру, где-то угол оказался меньше, где-то чересчур большим, а где вообще кривым. Я насчитала тринадцать таких пятен. И все они были абсюлютно одинаковыми. И что это значит?
Понятное дело: рассказывать нам никто ничего не стал. После того, как ректор закончил, подошли трое, забрали тело, и порталом ушли в неизвестном направлении. А сам д'арг Гелиош, рассекая толпу, как лайнер льды, быстро отправился в одному ему известном направлении. На его лице застыло задумчивость и потрясение. Он будто пытался в чем-то разобраться, сомневаясь в своей правоте. Как бы я хотела узнать, что происходит. Ведь дело в том, что я хорошо ощутила — эта смерть не последняя, и она напрямую связана со мной. Понять бы еще каким боком? И что мне грозит?
— Вика, идем, все уже разошлись, — взял меня под локоть Якс. Я вздрогнула от неожиданности. Как же глубоко я ушла в себя, что дажк не услышала, как все разошлись, остались только мы с другом.
— Да, идем, — кивнула я. — Что-то я сегодня устала. И ведь не мешки таскала. Эта смерть неизвестной девушки лишила меня последних сил, словно мы были с ней связаны, и от меня оторвали кусок чего-то жизненно важного. Я и сама не знаю, как это возможно.