— Я попрошу Аду убрать оттуда папино вино, — как бы между прочим заметил Даниэль, продолжая завтракать.
Эйден прокашлялся в кулак, сердито глядя на брата. Бринн отодвинула от себя тарелку и немедленно получила нагоняй от обоих братьев.
— Доешь! — сурово велел Эйден.
— Ада очень расстроится, если вы хоть что-то оставите, — добавил Даниэль.
— Мне не три года! — возмутилась Бринн.
— Иногда я в этом сомневаюсь, — нахмурился старший Даррелл.
Ведьма решила пока не насылать на него порчу, а хранить гордое молчание. Поговорить? Ох, ладно. Куда дальше тянуть? Она словно зависла в безвременье и просто не знала, в какую сторону кидаться. Девушка притихла и даже послушно кивнула, когда хозяин дома предложил ей яблочный пирог, принесенный Адой.
Эйден откинулся на спинку стула, и они с Даниэлем принялись обсуждать свои дела, на пару минут оставив гостью наедине с собственными мыслями. Бринн вздохнула и стянула с блюда еще один кусочек ароматного пирога. Каковы же ее шансы выпутаться из этой заварушки живой и невредимой?
Итак, что она имеет? Всех родственников, алчущих ее женитьбы, несостоявшегося жениха, который ведет себя, слава богу, сдержанно, и вредного Даррелла. Бринн ощущала, как некая неведомая сила толкает ее к нему, вынуждая снова желать поднять взгляд. Нет, нужно терпеть. Это просто неизвестная ей магия. Возможно, из-за нее и появилась в этом доме.
Ах, права была Лорейн! Ну почему ей вечно не хватает терпения? Бринн, конечно, грешила на книгу Пальмистрии, послужившей телепортом. Но это с бабушкой говорить нужно, хватит с нее экспериментов. Хорошо хоть в болото к крокодилам не угодила. И на том спасибо. Ведьма задумчиво склонила золотистую голову, продолжая размышлять и вспоминать слова Лорейн.
Пока отец настроен положительно, ей нужно во что бы то ни стало найти фальшивого жениха и спокойно дождаться дня рождения. Мысленно она представила широко улыбающегося Эйдена с охапкой цветов, топчущегося перед отцом и желающего заявить о своих глубоких чувствах к его дочери. Бринн скептически скривилась, откусила еще один кусок пирога и вздохнула. Он никогда не согласится. А она никогда не попросит об этом одолжении. Никогда этого не будет. Может, и в самом деле сбежать, скрыться, пропасть навсегда? Как же нестерпимо захотелось, чтобы кто-то сильный и надежный обнял, укрыл, пообещал, что все будет хорошо…
Она так увлеклась, что напрочь забыла про мужчин. Их голоса доносились до нее мирным гулом, который Бринн сейчас мало волновал. Ей нужно пробраться в кабинет главы семейства Дарреллов и наконец позвонить близняшкам. И как только она разрешит все вопросы, то немедленно покинет этот дом.