Вошел доверенный человек, без доклада предварительного, — так было условлено в случае важных новостей, — отрапортовал, что Президент СССР, как и ожидалось, отбыл, наконец-то, на отдых. Дождались!
Идея, постоянно преследовавшая Его в последнее время, вспыхнула еще более ярким пламенем в ускорившихся мыслях. Но как осуществить ее? Эх, все это — пустые мечты, пока Союз довлеет над Ним неотвратимым мечом, вечно вмешиваясь во все решения, сравнивая их с буквой устаревшей Конституции…
Если бы судьбе было угодно послать ему шанс, явить знак какой-нибудь, что ли? А то — одни сны беспорядочные, непонятные.
Вроде видит он вдалеке огромную деревянную бочку, которая на него катится по бескрайней зеленой степи. Вино из бочки разливается в большое отверстие, все пространство на пути бочки заливая.
И вдруг, вспыхивает то разлитое попусту вино огненным заревом до небес, весь горизонт охватывая бесконечной обжигающей красотой, и запах гари не чувствуется. Потому, что — сон. Но бочка катится все ближе к нему, стена огня все близится, и кажется, вот-вот поглотит весь зеленый еще мир.
И тут он просыпается, весь в липком поту, дрожа от удивления, и не сразу приходит в себя. Пока милая супруга не подает ему стакан минеральной воды, нашептывая тихим голосом что-то ласковое и бессмысленное, но нужное в тот момент. От привычных звуков ее голоса и ощущения родного тепла, он мигом успокаивается и вновь засыпает до утра, уже без кошмаров.
На теплоходе, несмотря на возникшее в славном городе Мышкине явное улучшение их личных взаимоотношений, Максим понял, что еще — рано. Просто Мышка поддалась порыву, когда сама принялась его целовать с такой страстью безумной, с таким поразительным мастерством…
Что он поневоле задумался и даже приревновал немножко. К тому, кто был у нее раньше, до него. Впрочем, то, что было прежде, значения здесь не имело ни малейшего: наверняка, тот "кент" еще только родился и пешком под стол ходит; следовательно, былые увлечения ее могут считаться вымышленными.
Больше они не целовались до самого окончания плавания. Только часто исподтишка пристально смотрели друг на друга, сжигая взглядами. Он чувствовал: она готова ответить ему страстью, но в его беспутной насыщенной приключениями жизни страсть уже была. И не раз. Ему уже любви хотелось.
Чтобы его девушка полюбила по-настоящему. Просто так.
Только за что его любить-то? Никаких особых достоинств Макс за собой не числил. Самокритично. Но хотелось, чтобы полюбили его не за что-то, но вопреки всему. Порой их встречу с этой самой лучшей девушкой он полагал предопределенностью: словно наконец-то судьба ему улыбнулась и послала именно ту, которую ждал. Ту, которую видел во сне не раз: нежную, хрупкую, белокурую, с прямым светлым взглядом, и чуждую всяческого кокетства. Искреннюю. Чтобы "да", — так "да", а "нет"… Но "Нет" лучше не надо.