Парень и девушка пожали плечами. Лица их приобрели задумчивое выражение: а почему бы и нет? Большие города не казались им средоточием счастья.
Агафья Тимофеевна оживилась при виде легендарной речушки Бель-су, "реки, текущей с перевала" или, иначе, "реки тайменя", — рыбы здесь прежде было видимо-невидимо. Здесь сошли те самые рыбаки со снастями, которых Мышка выругала так серьёзно и по-стариковски. Точно завуч школьный. Но перед тем, как им выйти, к ним подошел один из увлеченных рыбалкой шахтеров, с усталым ясноглазым лицом и лукавой улыбкой глаз со странным, необычным разрезом. Обратился к Мышке, засмущавшись по-детски:
— Вы, девушка, учительница будете? Киваете? Вот и угадал я! Почему? Строгая вы такая, мы ижнак удивились все с мужиками. Но, с другой стороны, верное вы нам замечание сделали: вон, на другой стороне вагона детей везут, услышат юные уши наши речи, да и запомнят. Всё правильно вы сказали, не побоялись. Я что сказать хотел: брат мой в сельской школе тут неподалеку директорствует, а учителей не хватает. Несколько учителей в школе, и преподают сразу по несколько предметов. Молодежь к нам из Кемерово да Новокузнецка ехать не хочет. Хотя и жилье учителям сразу дают, и помогают всем миром в обустройстве. Если вы такая правильная да серьёзная, как нам показалось, то вот, возьмите координаты брата моего, и телефон его рабочий я тут приписал. Домашнего-то у него нет… позвоните, если надумаете. Или подружкам по институту передайте, таким же идейным. Дети у нас в Сибири растут хорошие, природу любят, но учителей не хватает. Вот и становятся грубиянами, точно как мы с друзьями. Потому как вежливость и грамотность из сена не родятся.
Педагоги увлеченные нам здесь так нужны! Чтобы глаза горели! Извините, если чем обидели. Может, и не стоило к вам подходить… Не взыщите!
И вышли мужики из вагона на станции, где стоянка была всего минуту. А в руках у Мышки остался пожелтевший листок из тетрадки. Электричка дальше поехала. Мышка повертела листок, прочитала, и положила в боковой карман рюкзака: а вдруг пригодится? Может, это и есть ее судьба?
В те дни вся Россия впала в некий коллапс, тотальный кризис не столько, и не только, экономического, но и более политического свойства, несмотря на некоторые недавно предпринятые Генсеком, но не известные широкой общественности меры. Разумно ли было скрывать от людей новые возможности для наметившегося выхода из кризиса?
Казбеков полагал, что да: советские граждане должны испить до конца чашу сладкого яда демократии, пред тем, как, в предполагаемые последние минуты бытия страны, они получат желанное противоядие и поймут направление ветра, дувшего со стороны заката солнца.