— Чего же?
— Верности!
Лэрд повысил голос, и последнее слово прогремело раскатом грома.
— Сегодня я вдруг узнаю, что муж посещал тебя накануне вечером. Если ты решила, что можешь нас совмещать, то глубоко заблуждаешься. Я ни с кем не делю ни власть, ни женщин.
Мужчина двинулся ко мне. Я, пискнув, укрылась за креслом, но он легко отбросил его в сторону. Лэрд теснил меня к кровати. Я поняла, что попала, лишь когда уперлась в нее. Еще движение, и я упаду на спину.
— Рик заходил проститься перед отъездом. Я выставила его за дверь, — пыталась оправдаться, но меня не слушали.
Я заглянула в глаза с расширенными зрачками. Это были глаза зверя, взывать к человечности не имело смысла. В этот раз мне безнаказанной не уйти.
Мужчина толкнул меня, и я рухнула на кровать. Он навалился сверху, одновременно задирая юбку. Я упиралась и кричала:
— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
Лэрд наклонился, поцеловать меня, но я укусила его за нижнюю губу. Он зашипел от боли, но напор не ослабил. Удивительно, но страшно мне не было. Ярость мужчины заразила меня. Мы оба были злы, оба тяжело дышали.
— Тише, тише, — шептал он мне на ухо. — Не брыкайся, иначе будет больно.
Я била его по груди и плечам кулаками, но он, схватив меня за запястья, завел мои руки вверх. Обездвиженная, придавленная сверху – я была полностью в его власти.
Добившись подчинения, а точнее лишив возможности сопротивляться, лэрд вернулся к моей юбке. Когда его пальцы скользнули между моих ног, крики протеста перешли в стоны. Не думала, что рукой мужчина способен сотворить с женщиной такое. Доведя меня до исступления, лэрд взял меня прямо в одежде, также не потрудившись раздеться, лишь расстегнул ремень и брюки. И вот уже я отвечала на поцелуи, вкладывая в них весь свой гнев, и двигалась с ним в такт.
В том, что произошло между нами, не было нежности, как в первый раз. Близость была жесткой, даже свирепой. Словно столкнулись две враждебные стихии, намеревающиеся уничтожить друг друга. Наслаждение тоже было иным. С привкусом боли. Это сделало его острее и ярче.
Позже, стоя надо мной и застегивая ремень, лэрд заявил:
— Я запрещаю тебе видеться с мужем наедине.
— Он уезжает. Вам не о чем беспокоиться.
— Я знаю, — кивнул мужчина, — сегодня его выставили за ворота.
У меня не было сил на выяснение подробностей. Я лежала на кровати, кое-как одернув юбку, коря себя за слабость, пожалуй, даже больше, чем лэрда за настойчивость.
Мужчина наклонился ко мне. Я вжалась в постель, а он, нависая надо мной, произнес: