Завидная наша судьба (Стученко) - страница 112
С земли солдаты и офицеры с тревогой наблюдали за самолетом, и, как только он упал, все бросились к нему. Летчик Николаев был мертв: пуля с немецкого истребителя попала ему в голову. Генерал Пигаревич же пролежал несколько дней в полевом госпитале.
Наступление, вернее преследование врага, идет по всему нашему фронту. Измученные фашистской неволей, люди повсюду с великой радостью встречают нас — своих освободителей. Но радость нередко сменяется горем, слезами. Это когда вспоминают погибших в боях, замученных в гестапо, расстрелянных по любому поводу и без повода, угнанных в Германию на фашистскую каторгу.
С волнением гляжу я на места боев 1941 года. Всматриваюсь в знакомые окрестности, ищу следы тех, кто стоял здесь насмерть.
Освободили деревню Коптево. Меня неудержимо потянуло туда. Очень захотелось встретиться с замечательной патриоткой — Татьяной Никаноровной Авдеенко. И вот в нагруженном продуктами виллисе в сопровождении адъютанта и двух автоматчиков приближаемся к цели. Деревни мы не увидели. На ее месте — груда развалин да сиротливо торчащие закопченные печные трубы. Место, где раньше был дом Авдеенко, я нашел быстро. Среди развалин увидел покореженную огнем двуспальную кровать из железных прутьев. В ту памятную ночь в сорок первом на ней спали мой ординарец и родственник хозяйки дома старший лейтенант Михаил Ефимович Кулаков[30]. В горестном молчании застыл я перед развалинами и погрузился в воспоминания.
— Товарищ генерал! Вы что, здесь раньше бывали? Или кого ищите? — слышу женский голос.
Обернулся. Позади нас собралось несколько женщин с детьми.
— Да, я бывал здесь и ищу Татьяну Никаноровну Авдеенко.
>Т. Н. Авдеенко с дочерью Валентиной
Я рассказал все, что произошло в ночь на 18 октября 1941 года. А от женщин услышал, что немцы пытались расстрелять Татьяну Никаноровну, что ее спасли, но куда она делась с детьми — никто не знает. Раздав продукты, я покинул Коптево...
Немало усилий приложил я уже после войны, чтобы разыскать семью патриотки, которая, рискуя собственной жизнью и жизнью двух дочерей, спасла нас от фашистов. Весточка пришла совершенно неожиданно только в 1967 году.
— Товарищ командующий! Вам письмо от Авдеенко, — доложил, войдя в мой кабинет, порученец полковник П. И. Шестаков.
Большое волнение охватило меня. Дрожащими руками вскрыл конверт. Да, письмо от Авдеенко, только не от нее самой, а от дочерей — Валентины и Антонины. Они сообщили, что знают меня по рассказам умершей матери, что работают в больнице и живут в Кунцево под Москвой.
В конце июня я сумел побывать в Кунцево. Встреча была волнующей. Вот что узнал от дочерей Татьяны Никаноровны.