Что делать? Менять ногу всей колонне? Нельзя! В этом случае половине батальонов придется менять ногу уже перед трибуной... Опозоримся!
Нет! Шага менять не будем. Люди натренированы, уговор помнят, пройдут... Я выдерживаю прежний шаг, на меня равняется вся колонна — так мы договорились на тренировках.
Так и прошли: маршал Говоров с командармами под одну ногу, а я с колонной — под другую. Эту деталь можно заметить при просмотре кинокадров «Парад Победы».
* * *
Одним из потрясающих моментов парада было бросание немецко-фашистских знамен к подножию Мавзолея. Знамена с ненавистной всему свободолюбивому миру паучьей свастикой, гремя древками, одно за другим падают на мокрый гранит. Их много — некогда грозных и страшных штандартов, несших с собой кровь невинных жертв, смерть и разрушение. Теперь это грязные, никому не нужные тряпки. Их груда растет. Это все, что осталось от фашистского государства, от его армии. Такая судьба ожидает всякого, кто посягнет на нашу Родину, кто попытается остановить историю...
Наблюдая это всенародное торжество (проведя свои колонны, мы все вернулись к Мавзолею), я позабыл про дождь. И только почувствовав озноб, понял, что промок до нитки.
Эх, пропал мой новый, такой красивый мундир! Он действительно пропал: покоробился, и золотое шитье потемнело. Ничего, ради такого случая не жалко!
* * *
На другой день, вечером, в Кремле состоялся прием в честь участников Парада Победы. Трудно описать чувство радости и гордости за свой народ, за свои Вооруженные Силы, которое переполняло нас. Впечатлений, мыслей у каждого так много, что нелегко во всем разобраться, да никто и не стремился к этому. Все тонуло в бурной радости и всеобщем ликовании.
Но вскоре мое торжественное настроение несколько омрачилось.
Еще не садились за столы, когда я подошел к маршалу Говорову и поздоровался.
— Вот и хорошо, что встретились. Должен вас огорчить. Придется отменить обещанные людям три дня отгула в Москве. Ленинградцы хотят скорее встретить своих героев. Завтра в 18.00 отправить первый эшелон на Ленинград, остальные — через каждые шесть часов за ним.
— Товарищ маршал! Вы задали трудновыполнимую задачу. Все гуляют, в казармах никого, правда, адреса у нас есть, но...
— Ничего не поделаешь, придется постараться. Я на вас надеюсь, — закончил Леонид Александрович и отошел.
Вот тебе и отпраздновал! «Надо немедленно действовать: собирать людей, завозить в эшелоны продукты», — мысленно решил я и начал обходить наших товарищей, приглашенных на прием.
Покинул Кремль в самый разгар торжественного ужина. Попытался было пересечь Красную площадь, заполненную ликующим народом, но это оказалось довольно сложно. Не помню, сколько раз меня принимались качать, прежде чем добрался до машины.