— Видала? — не без гордости спросил Никита.
— Что? — не поняла Аня.
— Там, в углу, — он ткнул стволом карабина в сторону рюкзака у дверей.
Аня присела и извлекла на свет божий двух крупных зайцев.
— Ну, как?
— Молодец, — похвалила Аня, впрочем, без особой радости. Никита только сейчас заметил следы печали на ее лице.
— Что-то случилось? — спросил он.
— Случилось… Дед Антон приходил. Волк опять объявился, — Аня сняла платок и тряхнула головой.
Никита нахмурил брови. Он сразу понял, о каком волке идет речь.
— М-да… А Санька-то, балабол, хвастался, что хлопнул его под Новый год еще.
— А ты меньше слушай этого Санька. У него язык как помело, будто сам не знаешь. Рассказать он что угодно может, — Аня прошла в комнату и села на видавший виды диван. — Вот если бы он шкуру его принес, тогда другое дело. А так… — она махнула рукой.
Пальцы Никиты нервно постукивали по затвору карабина.
— И что на этот раз натворил упырь?
— Ой, — на лице Ани отразились жалость и сострадание. — Кобылу с жеребенком зарезал. На луг их дед Антон выводил. Там их волк и…
— Дуньку? Как же он справился с кобылой-то? Иль не один был?
— Один. Дунька стреноженной была. Может, потому и справился.
— Дела… Да и Антон тоже хорош. Старый хрыч. Додумался, лошадь одну у самого леса оставить. Чего он хотел-то? Он, можно сказать, на блюдечке их преподнес серому.
— Думал, наверное, что его и вправду Санька подстрелил. Он ведь с тех пор и не появлялся в наших краях. — Аня пожала плечами.
— А может, это не тот волк?
— Нет, — возразила Аня, — он это. Точно он. Дед Антон следы смотрел. На передней лапе пальца не хватает. Точно он.
Никита кивнул, вспомнив отличительный признак серого убийцы. След пули, пущенной им осенью прошлого года.
— Кобылу, значит, и жеребенка, — задумчиво произнёс Никита. — Совсем оборзел, разбойник. С каждым днем все наглей становится, убью гада!
Аня недоверчиво усмехнулась.
— Было бы так просто, давно убили бы. А то ведь сколько раз ходили — все без толку. Сам-то сколько раз пробовал!
— Убью! — грозно процедил сквозь зубы Никита, — Сказал — убью, значит — убью!
Он с силой врезал кулаком по столу.
Строгая, но хорошо знающая свои обязанности гувернантка Татьяна Матвеевна, еще с вечера отпросилась на проводы в армию к внучатому племяннику, и завтрак Женя приготовила сама.
Косте пришлось ответить на несколько звонков от сослуживцев, прежде чем он отправился на кухню, где уже начинала терять терпение супруга. На шее отца восседала Иришка и, закрыв ему глаза ладошками, весело указывала дорогу:
— Налево, направо, прямо, осторожнее.