– Открой рот, Хеби! – крикнул мальчишка, и драконица послушно разинула пасть. Рапскаль снял рыбу с остроги и кинул ей в пасть. Драконица не двигалась. – Ну, ешь! Еда у тебя во рту, просто закрой его и жуй! – посоветовал ей хранитель.
Миг спустя драконица принялась жевать. То ли тварь, подумала Тимара, слишком тупа, чтобы есть то, что ей уже положили в рот, то ли рыба слишком мелкая, так что дракон даже не заметил ее.
Девушка покачала головой. Вряд ли более-менее крупная речная рыба будет ходить на отмели, в мутной теплой воде. Повернувшись спиной к драконам и их хранителям, Тимара направилась к дальнему концу прогалины, где сплетенные корни деревьев нависали над самой водой. Там росли жесткая осока, камыш и копейная трава. После разливов реки на сплетенных корнях повисли мертвые ветки и опавшие листья, образовав массу, уходящую глубоко в воду. На месте рыбы Тимара именно там и искала бы укрытия от солнца и хищников. Надо попробовать порыбачить.
Карабканье по изогнутым корням было похоже и не похоже на прогулки в кроне деревьев. Там, наверху, падение означало смерть, но многослойная крона давала сотни шансов ухватиться за ветвь или лиану и спастись от гибели. Здесь в переплетении корней под ногами зияли просветы. Внизу текла река, серая и жгучая: в лучшем случае получишь сыпь по всему телу, в худшем вода разъест кожу и плоть до самых костей. Была еще вероятность рухнуть в воду с головой и, хуже того, оказаться затянутой под сплетенные корни. Под ногами Тимара по-прежнему чувствовала дерево, но опасности подстерегали иные. Почему-то это мешало вспомнить, что она создана для жизни в Дождевых чащобах. Мешало двигаться уверенно.
В очередной раз поскользнувшись на корнях, Тимара остановилась и задумалась. Потом села и осторожно расшнуровала оба башмака. Сняв их, она связала шнурки, повесила башмаки на шею и пошла дальше, цепляясь когтистыми пальцами ног за кору. Вскоре она нашла хорошее место для рыбалки. Лиственный покров над головой отбрасывал на воду тень. Толстый изогнутый корень задерживал плавучий мусор, но при этом небольшой участок на поверхности воды оставался чистым. Трава и упавшие ветки задерживали муть, и вода была почти прозрачной. Тимара села так, чтобы ее тень не падала на воду, нацелила острогу и стала ждать.
Понадобилось время, чтобы понять, что творится под водой. Девушка не видела рыбу, но время от времени замечала тени и завихрения воды – признаки того, что рыба проплывает мимо. Рука заныла, устав держать орудие наготове, будто острога весила как целый древесный ствол. Тимара постаралась забыть о боли и целиком сосредоточилась на том, чтобы по поднявшемуся со дна илу понять, как движется рыба. Вот там, должно быть, хвост, значит здесь голова, нет, поздно, ушла под корни. Вот она, вот она… нет, снова спряталась. А, вот опять, и большая, сейчас, сейчас… есть!