— Не трогайте его: у него, кажется, переломан позвоночник! — услышал я ее крик.
Верзила взял ее за плечи и твердо повел к нашей машине.
— Позвоночник у него пел, миссис, позвольте уж мне знать. Но я должен оказать ему первую помощь, прежде чем везти к врачу. Садитесь на переднее сиденье, миссис, а мы сию минуту положим вашего мужа на заднее.
Она подчинилась, продолжая плакать.
— А не лучше ли сразу к врачу? — подал я голос.
— Он умрет в дороге. Из него кровь хлещет. Тяжелая рана в правом бедре и в боку, и правая нога сломана. Но голова цела, слава богу. Я остановил кровотечение, а сейчас дам ему маленько тепла — он совсем окоченел… Если не сделать этого, ему крышка.
Я уже почти забыл наш предыдущий разговор, и мысль о том, что этот полоумный вздумает натирать несчастную жертву своей ворванью, пронзила меня, как острой иглой.
— А ты уверен? Это нужно?
— А как же!
Прежде чем я мог сказать хоть слово, он подтолкнул меня к бесформенной груде окровавленного тряпья.
— Он еще жив… Умеешь ты водить машину?
— Да. Но с этой твоей колымагой…
— Ладно, она ходит, как молодая… Теперь послушай: мы перенесем его сейчас на заднее сиденье. Ты поведешь машину, а я пока полечу его. До города доберемся в какие-нибудь полчаса. Иначе не выручить этого парня. Бери-ка его под мышки.
Я повиновался. Мой спутник побежал к машине, вытащил мой чемодан и переложил его на переднее сиденье.
Мы отнесли слабо стонущего человека в машину. Укладывая раненого на сиденье, я заметил на полу кабины сумку и бутыль с жидкостью. Аптечка и ворвань, подумал я, о боже милостивый!
Каким-то чудом мотор еще не заглох. Разворачивая машину, я с ужасом подумал о том, к чему может привести медицинская помощь, которую сейчас примется оказывать умирающему мой верзила.
Женщина как будто немного успокоилась, она сидела выпрямившись, как в столбняке. Я обливался потом, но старательно вел машину назад, в сторону городка. Все мое внимание было направлено на то, чтобы избегать толчков и держаться правой стороны дороги. Вдруг я услышал громкий стон и на мгновение обернулся. Мой спутник снял с раненого брюки и исподнее и при свете своего фонарика перевязывал его. Женщина не решалась посмотреть туда. Вдруг она стиснула мою руку.
— Скорее! Ради бога, скорее!
— Да, нажми как следует, — отозвался верзила. — Если нажать, она дает двадцать пять миль.
Потом я услышал бульканье и новый стон. Хорошо хоть, что он дал раненому глотнуть водки, подумал я.
Стоны становились громче — мой лекарь продолжал перевязку. Поворот — и вдали замелькали слабые огоньки городка. Я снова обернулся. Верзила — помоги мне боже! — втирал свое снадобье в ноги и бока раненого между искусно наложенными повязками.