— Она уже несвежая.
— Я схожу, — сказал я, отбирая у него кувшин. Что-то не хотелось мне, чтобы они с Мэйбл оставались наедине.
Я опорожнил кувшин и замешкался у бака. Мне казалось, что я должен поговорить с Мэйбл. Только я не знал, о чем именно. Я поднялся на веранду и остановился у дверей в комнату, словно пригвожденный к месту. Мэйбл, совершенно нагая, стояла у ванны; она поворачивалась в разные стороны, разглядывая себя в большое треснувшее зеркало на камине. Тело ее, хотя и слишком массивное, с кожей цвета хлебной корочки, было по-своему красиво. Она поглаживала свои крепкие груди.
Вконец смущенный, я хотел бежать, но не смог: стоял как загипнотизированный. Она шагнула к камину, вынула один кирпич и достала из-под него несколько бумажек.
— Один, два, три, — сосчитала она. — Три фунта.
Я на цыпочках вернулся к баку и открыл кран.
— Это ты, Артур? — нежно окликнула она.
— Нет, это я.
— Ах!
Я налил воды в кувшин и поскорее убрался.
— Ты не слишком спешил, — заметил Арти.
Мы проработали еще около часа, когда наконец возвратился старый Жадюга в своей повозке. Вскоре он явился к нам. Чай во время перерыва принесла Мэйбл. Жадюга и Арти не сводили с нее глаз, пока она разливала чай. Мэйбл почувствовала это, подняла голову и смело посмотрела на Арти.
— Выпейте чаю, мистер Макинтош.
— Спасибо, — сказал Арти и на мгновение задержал ее руку, когда она передавала ему чашку.
Глаза Жадюги выкатились. Мэйбл дала чашку ему, потом мне. Мы стали пить.
— Я еду в город, — объявила Мэйбл. — Пожалуйста, запрягите мне лошадь, мистер Макинтош.
— Я только распряг, — заворчал Жадюга. — И лошадь мне понадобится перевозить картошку.
— Я быстро вернусь.
— Пусть берет лошадь, — сказал Арти, — Мы отвезем картошку вечером, когда кончим копать.
— Не суй нос не в свое дело! — огрызнулся Жадюга. — С каких это пор вы так рветесь работать?
— Но я ведь могу иногда съездить в город? — сказала Мэйбл.
— Я только что ездил сам и купил все, что нужно, — стоял на своем Жадюга. — И потом, у тебя же нет денег.
— Пусть едет, — сказал Арти. — Идемте, я запрягу лошадь, миссис Филлипс.
— Занимайся своим делом! — Жадюга встал с угрожающим видом. — Я сказал, она не поедет!
Мэйбл собрала чашки, ложки, банку с сахаром и котелок.
— Нравится это тебе или нет, а я поеду, — сказала она и направилась к дому.
Жадюга заковылял вслед за ней.
— А я говорю, не поедешь!
Арти Макинтош приподнялся было с земли. Я схватил его за руку.
— Не стоит вмешиваться, друг.
Он рывком освободился, встал и выпрямился.
— Помяни мое слово, прикончу я эту старую скотину!