Огонь горит, колба пыхтит. Все это невероятно мне нравится!
Поведение нитей в колбе меня изрядно озадачило. Они перестали размножаться и стали соединяться. Совсем скоро в колбе в ярко желтой жидкости плавало всего две довольно толстые нити.
Часть жидкости испарилась из колбы, выйдя очень едким и плавящим все вокруг конденсатом. Прозрачные капли уже пожгли большую дыру в Алековом лабораторном столе и, падая на пол, плавили кафельные плиты.
Изрядно пострадал и сам резиновый шнур — то и дело из дыр, проделанных едким конденсатом, вырывался обжигающий пар.
Опасаясь, что конструкция не выдержит моего варева и взорвется, выключаю спиртовку и открываю краник змеевика. Остатки жидкости и две белые нити-змейки, кружась по спиралям, попадают в новую пробирку.
Даю время ей остынуть. Затем открутив пробирку и закупорив отверстие большим пальцем. Подношу пробирку к глазам — насыщенно-золотая жидкость и две сияющие белые нити, сплетенные как влюбленные змеи. Очень красивое зрелище.
Но что с этим делать?
Вопрос был для меня неожиданным, но что-то все равно делать надо, ибо змейки, видимо, чуя близкую свободу, стали жечь кожу пальца. Больно — и я открываю пробирку.
Змейки вырываются на свободу и начинают жечь все вокруг. Хотя нет — это уже не маленькие нити. Это два огромных огненных столба. Они пожираются все вокруг… и меня тоже… Слышу крик… Это я кричу от боли. Перед тем как навсегда потерять сознание в голове моей проскальзывает мысль: «Что же это я такое сварила?»
— Она пришла в сознание. Теперь все будет хорошо, — слышу я низкий глубокий мужской голос, а затем какое-то странное мычание. — Тише, тише, — говорит все тот же голос, и понимаю, что мычу я.
Волна усыпляющей магии прокатилась по телу, но перед тем как погрузиться в сон, я слышу еще один голос. Женский, очень хорошо знакомый голос:
— Когда с ней можно будет поговорить? — Спросила Найдин Энви, а я внутренне сжалась.
Меня разбуди запахи. Их было много, очень много. Они были все разные и так и норовили заползти мне в нос. А там уже оседали образами.
Удивительно! Мои глаза закрыты и открыть я их не могу. Но мой нос «видит», что Эми спит рядом со мной, свернувшись в маленький комочек и улыбаясь во сне. Дверь в соседнюю комнату была открыта и там кто-то возился. Кто-то хорошо знакомый, но определиться точно я пока не могла. Из открытого же окна доносился удушающий аромат последних осенних роз. Еще вчера я восхищалась им, но сейчас он был так навязчив, что мне стало плохо.
Хотя плохо мне не только из-за роз, но еще из-за тысячи разных запахов. Пахло буквально все: шелестящая на ветру трава, жучки и паучки, вышедшие на охоту дикие кошки, которых во владениях мэтра Власа было преогромное количество. Свой запах имели и мебель в комнате, где я сейчас находилась, картины и ковры. Покрывало, которым я была укрыта, пахло не только полевыми цветами, но и шелковичными бабочками.