Мурасик привалился теплым боком к моему и громко заурчал. Я хотела погладить его, но не смогла поднять руку. Сил не было совсем.
Обидно.
Скоро вернулся маг. Приподнял меня и, не слушая возражений, влил мне в рот отвратительно сладкий сироп.
— Странная ты. Все дети любят этот сироп именно из-за того, что он такой сладкий, а ты нос воротишь.
— Будь он не такой сладкий, мне бы понравилось, — ответила я, поморщившись, — дай, пожалуйста, воды, запить эту гадость.
— Ну что, готова? — спросил маг, когда я сделала пару глотков.
— Да, — поудобнее улеглась, — я, наверное, сейчас и сама без всякой магии усну.
Маг хмыкнул, приложив к моему лбу свою теплую ладонь. И сразу же навалилась приятная тяжесть, веки плотно закрылись и через мгновение я уже сладко спала.
— Мау, Маауууу… — Раздался чей-то гнусавый голос сквозь сон.
— Да тише ты! Разбудишь! — Вслед за «Мауу» последовал громкий шепот. — А, ну, сидеть! Сидеть, я сказал!
Тишина.
Сплю дальше.
— Маууу! — Я открыла глаза и тут же закусила край подушки, чтобы не рассмеяться.
Здоровенный бородатый мужчина, одетый в простые штаны и наполовину застегнутую рубаху, взобрался с ногами на табурет, высоко подняв правую руку с огромным бутербродом. Мурасик, взобравшись а тот же табурет и вытянувшись во весь рост, тянул когтистой лапой руку хозяина вниз при этом издавал гнусавое «Мау». Видать бутерброд был с колбасой.
— Мурас, фу, фу. Нельзя. Уйди.
— Маууууу!
— Да на, на, — не выдержал мужчина и, вынув кусок мяса из бутерброда, бросил его на пол. Мурасик, красиво спрыгнув на пол, набросился на угощение. — Вот ведь наглая морда! — Поразился поведению своего питомца хозяин и посмотрел на меня.
Я быстро закрыла глаза, но было уже поздно, магистр Абелард, а это был именно он, увидел, что я не сплю.
— Кхм, кхм, — многозначительно произнес он. А что еще можно сказать в такой ситуации? Ведь не каждый же день тебя, знаменитого ученого, застают в столь нелепой ситуации. — Не желаете ли бутерброд?
Я открыла глаза, посмотрела на крайне смущенного магистра уже слезшего со стула.
— Не откажусь, — мне тоже было неудобно. Опять застали за таким постыдным делом как подглядывание. С другой стороны они могли бы вести себя и потише.
— Вам с мясом или вареньем? — На слове «мясо» Мурасик поднял голову, его глаза хищно блеснули.
— С вареньем, — подумав, решила я, тем самым обезопасив себя от домогательств кота.
— И я буду с вареньем! — сказал магистр и с вызовом посмотрел на кота, мол с вареньем-то ты, наглая морда, бутерброд у меня не отберешь. Мурас, совершенно не огорчившись этому, запрыгнул ко мне на кровать и стал головой тыкаться в мою ладонь, намекая на ласку.