— У меня ничего не было с Лизой, — глубоко вздохнув, произнес Ильинский. — Ничего, Лия.
— Ну конечно, — едко протянула Лия. — А внимание вы ей уделяли за красивые глаза? А как же тот милый момент, когда Лизонька выскочила из домика в неглиже? М?
— Я… — Ильинский запнулся, — я не смог.
— Вставить? — слова Лии сочились ядом. — Ну что могу сказать — поздно пить боржоми, когда печень отказала. — Она улыбнулась своей самой мерзкой улыбкой.
— Я должен был быть после Дружинина, — наконец произнёс Вадим Борисович. Было видно, как трудно ему говорить всё это. — Это был его подарок — молоденькая девочка на старость лет, — его губы тронула горькая усмешка. Он не знал, что у меня уже есть. — Веня хотел, чтобы Лиза досталась мне распаленной и горячей. А я, пока он имел её, быстро выпил три ударные дозы водки.
— И ушли в астрал? — с сомнением спросила Лия.
— И ушел в астрал. — Губы Ильинского тронула тень улыбки. — Я думал, что смогу на месте Лизы представить тебя. Но не смог. Меня так и оставили спать в кресле.
Лия затаила дыхание, слушая Ильинского. Впервые в жизни Вадим Борисович говорил о себе, о том, что чувствует, чего боится, о чём думает.
— Я решил, зачем я тебе такой нужен, — негромко произнёс Вадим Борисович, не глядя на Лию. — Без денег, без карьеры, с манатками, с вязанкой. Старый, больной боррелиозом препод.
— Почему вы мне сразу не сказали? — Лия с неверием уставилась на Ильинского широко отрытыми глазами, в уголках которых засыхали слёзы. — Из-за такой ерунды? Что за привычка всё держать в себе?
— Ты пробовала тушить руками костёр? Сломать шею своему счастью?
— У вас это прекрасно получилось, — горько усмехнувшись, чувствуя на губах соль слёз, произнесла Лия. — Моя душа догорает, Вадим Борисович. И я не знаю способа разжечь огонь снова. Может, вы мне подскажете? — имя Ильинского болью от осколков острого стекла отозвалось в сердце Лии.
— Ты хотела знать, какого цвета камни в холодной воде, — нежно перебирая пряди её мокрых волос, словно опасаясь, что Лия его оттолкнёт, произнёс Ильинский. — Так вот — они коричневые. Как твои глаза, Лия.
Цвет глаз у моей любви — как камни в холодной воде.
— А я всегда думала, что они серые, — растерянно произнесла Лия. — Как ваши глаза, — тихо добавила она, но Вадим Борисович услышал.
По его губам скользнула улыбка, но не такая, как раньше, а тёплая и как будто решительная.
— Лия Лазарева, ты выйдешь за меня замуж?
Она подняла руку и коснулась кончиками влажных пальцев прохладной ладони Ильинского.
«Если это сон, — подумала Лия, — то я убью любого, кто попробует разбудить меня».