— Древняя легенда утверждает, что Он — король подземных королевств. Что ему подвластны все корни, все твари подземные, а, значит, и мертвецы. Иногда Черный Король выходит на охоту и выбирает себе в жертв самых прекрасных девушек и юношей. Это же случилось и с юной Аланой, которая была невестой дровосека. Белокурая красавица прознала про то, что можно достать цветок счастья и тем самым заслужить себе лучшую долю, чем жить в бедности, и от жадности своей, от корысти пошла ночью на кладбище, чтобы в час темной луны найти желанное сокровище. И загадать желание.
Лусиана немного помолчала, потому что пауза очень важна в сказках и страшных историях. Ее бабушка и бабушка ее бабушки именно так рассказывали истории. И теперь женщина тоже говорила тихим и таинственным голосом.
— Но Алана не знала, что в ту ночь, когда она хотела пообщаться с духами и попросить ее отвести к самой старой могиле, где обязательно должен распуститься цветок, из своих подземелий на кладбище вышел Король. Он был бледен и очень голоден, потому что питался только человеческими жизнями и выбирал самые прекрасные, самые сильные.
Анна замерла восторженным комочком, продолжая сжимать ложку и глядя во все глаза на нянюшку. Было очень страшно и здорово — ведь шторы еще не раздернули, и казалось, что из углов ползут темные тени, которые соберутся в Короля. Но рядом была Лусиана — а при ней Король ничего не сделает!
— И вот этот жуткий монстр вышел из-за белого камня и направился прямиком к девушке, — продолжила Лусиана страшным голосом. — И прошептал шелестом ветра: «Зачем ты пришла?». Алана оробела. Говорили ей, что прежде, чем духи место укажут, свечу зажечь да желание произнести, а тут вышел Дух, преисполненный негодования. «Я за цветком пришла», — ответила невеста и покрылась холодным потом. «Уж не собираешь ли ты цветы на могилах?» — король нависал над красавицей черной-пречерной тенью… — продолжила рассказ нянюшка, намереваясь рассказать, как утащило юную малышку злое чудовище в свои норы, но дверь открылась и в спальню зашел старший Учинни.
Это был мужчина худой, под пятьдесят, в темно-зеленом длинном халате и с газетой в руке.
— Доброе утро, Анна, — сказал он, направляясь к занавескам. — Почему вы до сих пор не одеты, дочь моя?
— Простите, батюшка, — девочка, подхватившаяся на ноги сразу, как только в комнату вошел мужчина, чуть поклонилась — по-ученому, как положено почтительной дочери. Манеры портила ложка, которую малышка Учинни продолжала несколько судорожно сжимать. — Я почти доела и вскорости присоединюсь к вам.