Я передала хмурящегося Кейда Даринде, которая прижала его к себе, как ценнейшее сокровище. Затем она кивнула двум другим служанкам, которые ждали разрешения Райдера.
— В чём дело? — спросил Райдер, чьи глаза стали чёрными. Он кивнул и повернулся к Даринде, которая подала знак ближайшей няньке забрать ребёнка.
— Моё предположение: это начало полнейшей катастрофы, очередной, но, чтобы поверить, вы должны увидеть, — заявил Ристан, наклонился и поцеловал Калиин, когда ту выносили из комнаты. Она нахмурилась и замахала руками, чтобы он её взял, но Ристан нахмурился и повернулся к своему Королю. У меня свело желудок от осознания, что раз он не стал потакать прихоти моей дочери и находился в таком настроении, значит, случилось что-то нереальное. Я приняла руку Райдера и встала, не обратив внимания на кофе, который обозвал меня «сукой», оставшись стоять на тумбочке.
— Насколько всё плохо? — прошептала я и с трудом сглотнула.
— Сначала мы подумали, что всё пошло наперекосяк из-за херни Лукьяна, но больше, я не уверен в этом, — заявил Ристан.
— Погоди, Лукьян наворотил не хило, почти обрушил стены и разворотил миры, — застонала я. У нас не может быть перерыва. — Это ведь не так страшно, да? — Я смотрела прямо в его серебристые глаза. Ристан просто сглотнул и никоим образом не остановил ход моих мыслей. Я вновь с трудом сглотнула. Ком в горле становился больше и отказывался рассасываться. — Пошли.
— Вперёд, — возгласил Райдер. Он взял меня за руку и сплёл наши пальцы, затем поднёс их ко рту и поцеловал костяшки. — Каждый день, ведьма, — напомнил он мне, когда мы выходили из спальни.
В главном зале нас нетерпеливо ждала Элитная Стража. Райдер притянул меня ближе и кивнул присутствующим, вероятно, телепатически общаясь с братьями, а я потеряла эту способность. Что-то мешало мне подключиться к ним, и мы винили в этом происходящее в Царстве Фейри. Это или то, что мои новые силы скрылись от меня, несмотря на то, что я училась ими пользоваться.
— Идите вперёд, затем сообщите мне безопасно ли там для Синтии, — приказал Райдер.
Как только стражи просеялись, я повернулась к Райдеру и произнесла:
— Ты ведь в курсе, что я не из стекла сделана, и меня не так легко разбить.
— Знаю, но зато сейчас нет рядом детей, которые заплачут, если я сделаю так, — проговорил он, затем толкнул меня к стене и прижался своими губами к моим. Сначала поцелуй был нежен, но всё же жар нарастал, словно был подключён со всем, что делало меня женщиной. Я застонала ему в рот, углубляя поцелуй. Я так скучала по этому ощущению, и не суета, ни детский плач не нарушили наше единение. Райдер обхватил меня за зад и поднял, заставляя всё внутри меня петь.