Не надо думать, надо кушать! (Кацова) - страница 3

Выгрузив провиант и вещи из купе, Бабуля считала «места»: «…двадцать семь, двадцать восемь…» И, глядя вслед уходящему поезду, басила на весь перрон: «Саша! Нас опять наебали! Было двадцать девять! Я не вижу бутыли с маслом для салата! Свежайшее масло, оно же дышит!» Папа краснел от крепкого словца тещи, обнимал ее за плечи, целовал в макушку и успокаивал: «Мамочка! Так пусть оно теперь дышит в животе проводника. За двое суток с вами он таки это заслужил!» Обдумав папино предложение, она обреченно вздыхала: «Пусть! Шоб ему всралось то масло!»

Если вы хотите знать, что печального было в моем детстве, я отвечу честно – расставание с Бабулей. Не знаю почему, но перед моим или ее отъездом Бабуля всегда запекала куру в духовке. Мне доставались нога и крыло. Прощаясь, я утыкалась ей в живот. Мы не плакали, слезы появлялись потом, когда я смотрела ей вслед. До сих пор не научилась прощаться с любимыми и дорогими сердцу людьми. Всё как-то комкаю, пытаюсь глупо шутить и не плакать, а запах «Красной Москвы» ассоциируется лишь с Фирочкой, как и куриный набор в виде ноги и крыла, которые я, расставаясь с ней, аккуратно клала на тарелку, закрывалась в ванной и сквозь слезы тщательно прожевывала. Мясо казалось мне пересоленным. Теперь я понимаю почему… Из-за слез…


Холодное

Бабулин яичный салат на тосте – для «победного настроя» на целый день

Завтраки у Бабули в Одессе – отдельная песня. Наивкуснейшие и разнообразные, для «победного настроя» на целый день.

«Биии-киицер!» – кричала она рано утром с кухни так, что за одной стенкой дядя Миша-матрос давился спасительным после вчерашнего застолья глотком пива, а за другой – яйца на омлет у тети Маши сами прыгали в миску для взбивания.

«Азохенвей, когда весна придет не знаю…» – громко распевала Бабуля песню из любимого фильма «Весна на Заречной улице» и переворачивала ловким движением сырники на сковородке. В другое утро тихонько тянула: «Дивлюсь я на небо, тай думку гадаю…» – и закручивала очередной налистник с творогом и изюмом.

Я в детстве не очень уважала творожные изделия, больше любила бутерброд с домашней бужениной или кусок брынзы с помидорой «бычье сердце». Когда Бабуля смотрела, как я уминаю ее фирменный яичный салат на хрустящем ломте белого хлеба, она вздыхала и приговаривала: «Ой, невроку!» – дожидалась, когда тарелка была пуста, и обнимала до хруста. Потом провожала в школу, скучала, встречала всегда одной и той же фразой: «Ну и какие сегодня были хохмы?» – и, не дожидаясь ответа, сама начинала рассказывать последние мансы за двух мишигинер соседей с параллельной улицы, которые не поделили место для калитки на соседних участках. Один решил отомстить и ночью кинул в уличный сортир соперника килограмм дрожжей, другой, в отместку, достал по блату несколько упаковок валерьянки и обрызгал свежеокрашенную крышу соседа. Утром на районе было замечено огромное количество зеленых кошек, абсолютно довольных на тот момент своей бродячей жизнью.