— ГРЭС вам отдает земснаряд, — сказал Никифоров, — еще один с приисков обещали. Чтоб только они не простаивали, твои земснаряды!
— Торчу здесь дни и ночи, Николай Антонович! Бригада аварийных механиков дежурит круглосуточно. Думаю, мы уложимся в срок. Сейчас водный резким нормальный. Воды уже большой не будет, а снег, лед нам не страшны!
Никифоров видел его неуверенность… Сам нервничал, глядя на промоину в дамбе. Знал, что именно здесь, в белой секущей пурге, через неделю-другую сойдутся все страдные пути стройки, и, ощущая растерянность начальника мостоотряда, знал, что придется вливать в него веру, силу, поддерживать дух и горение, как было весной, когда злая вода размывала песчаную насыпь, и уже начиналась паника, и какого труда стоило удержать в берегах бурлящие волны и людские смятенные души.
На мосту все небо в ребристой, решетчатой стали. Сварщик в маске варил сочленение. Дуга пролета напряглась у него под руками. Казалось, вот-вот распрямится, пережженная электродом, и мост, выпрямляясь со свистом, метнется в небеса, как пружина.
Сварщик кончил варить, снял маску. На Никифорова глянуло коричневое, черноглазое, в мелких морщинках лицо нанайца. Улыбнулось ему. Никифоров узнал его, вспомнил с тех давних времен, когда оба молодые, инженер и сварщик, клали первый хрупкий рисунок города и сварщик каждое воскресенье плавал на катере в стойбище на другом берегу, где его старики жили в низкой, похожей на чум избушке. И на притолоке лежали закопченные деревяшки с резными носами, глазами и висели сшитые из раскрашенных шкурок охотничьи одежды.
— Здравствуй, — сказал, поднимаясь, сварщик.
— Здравствуй, — живо отозвался секретарь горкома, пожимая мокрой холодной рукой горячую крепкую руку сварщика. — Как дела? Опять вертолет за тобой посылать?
— Готовь, готовь, — усмехнулся сварщик.
Весной, когда случилась беда и паводок раскачивал бетонные ноги опор, отдирал наспех сживленный крепеж, грозя унести гроздья бетонных панелей, сварщик оставался всю ночь на быке, над стремниной, взбухавшей, готовой его слизнуть, раскрошить вместе с крепями. Он варил железобетонные блоки, слыша, как дрожит основание быка, как бьются об него, рассыпаясь в щепы, сорванные баржи и барки. Утром вертолет навис над быком, спасательная команда сняла сварщика, закоченелого, полуживого, привязавшего себя самого к быку обрывком кабеля.
Теперь они смотрели друг на друга, два знакомца, два горожанина, знавшие друг друга не первый год.
— Как семья? Говорят, у тебя третий родился? — спросил Никифоров.
— Четвертый. Время быстро идет. Помнишь, у меня на свадьбе гулял?