Я отловила эльфийского диверсанта, когда он по своему обыкновению пытался улизнуть на ночевку в лес. Сегодня днём мы оставили Серые горы позади и остановились на том же постоялом дворе, где нас когда-то настиг сэр Ралло и где Ринальдо спровоцировал трактирную драку, придумав финт с золотом.
— Поговорим, красавчик? — спросила я.
Гарланд пожал плечами.
— Если вам будет угодно, леди. — Слово «леди» он произнёс с легкой, едва заметной издевкой. Наверное, я это заслужила.
Мы отошли подальше от постоялого двора, чтобы нашей беседе никто не мог помешать.
— О чем вы хотели бы поговорить, леди? — Гарланд снял с плеча свой устрашающий лук, точную копию того, который я оставила себе в качестве трофея после победы над Лорасом.
— О Ринальдо. Что ты о нём думаешь, красавчик?
— Он — мой король.
— И это всё?
— Этого достаточно.
— А что ты думаешь обо мне?
— Я вас совсем не знаю, леди, — дипломатично ответил Гарланд. Наверное, он хотел сказать: «А кто ты такая, чтобы я вообще о тебе думал?»
— Тебя не возмущает, что мы с Ринальдо… ну, он твой король, и всё такое…
— А почему вы спрашиваете?
— Я не хочу, чтобы у него были из-за меня неприятности, когда он… вернётся на острова. — Можно ли вернуться туда, где ты никогда не был? Впрочем, Ринальдо всё-таки провел там некоторое время, находясь в утробе матери.
— Разве вы не собираетесь отправиться с ним? — удивился Гарланд.
— Я так не думаю.
— Вы кое-чего не понимаете, — сказал Гарланд. — Может быть, вы просто мало знаете об эльфах. Король — это человеческое слово, заимствованное эльфами из общего языка. В нашем древнем языке нет слова «король». Есть «даэнлор». Это нечто среднее между хранителем, владыкой и полубогом. Не знаю, как объяснить… От рождения все эльфы равны, но даэнлор стоит выше всех. Не просто на следующей ступеньке, как Людовик Четвертый возвышается над людьми, а намного выше. То, о чём вы пытаетесь спросить, неприлично. Короля никто не имеет права обсуждать. И осуждать — тем более.
— Боюсь, что я не совсем тебя поняла, красавчик, — сказала я.
— Король может заниматься любовью хоть с козами, и ему слова никто не скажет, — пояснил Гарланд. Ага, значит, теперь он назвал меня козой. Что ж, это лучше, чем грязь под сапогами. — Сейчас некоторые эльфы на Зелёных Островах говорят, что Оберон был слишком жесток, яростен и непредсказуем. Но пока Повелитель Молний подчинялся только ему, Оберона боготворили.
— Повелитель Молний так много для вас значит?
— Это не просто магический артефакт, которому можно найти замену, — сказал Гарланд. — Он был создан первым