— Млад, а ты не знаешь где я сегодня спать буду?
— А-а волоки своя лавку сюды, здеся почивай.
И то верно. В сенях с открытой дверью вполне терпимо. Сейчас притащу и рядом поставлю. Ещё для одной кроватки место найдётся. В тесноте, да не в обиде. Главное, чтоб соседка не храпела.
— Руцами не лапать. — В полудрёме вырвалась изо рта любимая поговорка Божены.
Интересно, это для стряпухи или для себя? Нет, скорее для неё. Так получилось, что странная мадмуазель и князя слегка запугала.
Утро началось ужасно. Ни свет, ни заря, заголосили петухи. Прошлым утром видимо был таким уставшим, что не услышал. Сегодня же пернатые своим звонким кукареканьем со всех сторон просто "раздирали" слух. И почему их мокшанцы не съели в первую очередь? Старались, берегли, везли ведь к себе домой. Они, наверное, мазохисты! Ещё и недотёпа эта одевается, собирается, как клуша. То присядет именно на мою лавку, будто своей нет, то облокотится. Пришлось долго терпеть, пытаясь не просыпаться. Хотелось оторвать для сна ещё хоть пару прекрасных мгновений, но копуша не унималась.
— Ты ещё улягся на своего господина. — Не выдержав сдался я, выдавая что проснулся.
Через мгновение пришлось спихивать наглое создание. — Э-э! Куда полезла? Это же шутка. Что за люди, юмора не понимают!
А может нахалка тоже так созорничать хотела, пугануть меня с утра? Только рыжая наконец ушла, прихватив котелок, и сразу, будто дожидаясь этого момента заскочил Еремка.
— Княже, мордва возвертаются!
— Мордва или мокшанцы? — Приоткрыл я ресницы.
— Ано бес сих различить? Плывуть сверху.
— Когда будут у нас?
— К обеду, бають.
— Ну и чего командира дёргать? Подоите скотину и собирайте с лугов, начинайте перегонять.
— Ано куды перегонять-то?
— Ё-моё, как будто сами не можете догадаться! В крепость влезет?
— Наю влезеть, сторонняя навряд ли.
— Ну так скажи хлебопашцам пусть в леса прячутся.
— Дык энто, ны усех мужики-то, побили сих полма.
— А я те и сказываю, земледельцам передай! У кого в семьях мужиков не осталось, дружинники наши новые появились. Их семьи теперь наши, а своих как-нибудь впихнём за стены. В тесноте не в обиде.
— Ага. — Кивнул паренёк и исчез, хлопнув дверью.
Правителю-же видимо в самом деле пора подниматься. Хорош нежиться, солнышко скоро взойдёт. Еремка, конечно молодец, но тоже как говориться не двужильный и не семи пядей во лбу. Надо самому присмотреть, подумать обо всём и об обороне в первую очередь.
Не успел выскрести котелок, что стряпуха к завтраку доставила, (сама она к счастью ушла доить, над душой в этот раз не стояла) опять вбежал мой адъютант.