— Даже и не знаю, поблагодарить мне тебя или, наоборот…
— Можешь себе посочувствовать. — Опередил отец мои размышления. — Работать придётся много, если слово «много» в принципе способно передать каторжный труд, который тебе придётся на себя взвалить.
— Вот уж подфартило, так подфартило…
— Об этом слове можешь забыть. Всего придётся добиваться собственными силами. На любовь времени не останется. — Заметил с определённым намёком, а я тут же взъершилась.
— Это не обсуждается.
— Ну, разумеется. — Язвительно улыбнувшись, отец презрительно скривил губы. — Я отчего-то так и подумал. А сейчас тебе пора бежать.
— С чего бы?
— Ну как же?.. Любимый звонит. — Кивнул отец в сторону гостиной, где и, правда, разрывался мой телефон.
— Поступила! — Довольно взвизгнула я в трубку, как только на вызов ответила. Андрей сдавленно рассмеялся.
— Я в тебе не сомневался. Поздравляю. Приехать на этих выходных не смогу. Может, в конце сентября.
— Ох уж эти обещания…
— Я так понял, ты не особо расстроилась?
— Я в ужасе от подобной перспективы. Папа заверил, что света белого мне не видеть, если хочу чего-то добиться. Так что твой приезд в конце сентября находится под угрозой срыва.
— Я вызволю принцессу из тёмной башни, выкраду вместе с решёткой и… как там дальше было?.. Давай жить сегодняшним днём. — Выдохнул в итоге, не позволяя мне логический ряд продолжить.
— Да, конечно, я в тебя верю. И, кстати, совсем забыла сказать: мне крёстный твой звонил. Своеобразный человек. И очень настойчивый. Знаешь, пока разговаривала с ним, вдруг подумала, что помедли я хоть на мгновение, он бы сам за меня всё решил. Едва успела отмахнуться от предложения разобраться со всеми моими проблемами.
— Ну да, он такой. Ты не скучай там, ладно. Я наберу на днях. Договорились?
— То есть, у тебя нет времени даже для разговора со мной. — Догадалась я, а Андрей сопротивляться не стал, сознался.
— Дел много. Проблем ещё больше. Очень не хватает твоей поддержки. Хотелось бы смотреть в глаза и осознавать, что всё делаю правильно. Потому что для тебя. А так приходится только надеяться. Обещай, что будешь вести себя хорошо и слушаться папу.
— Люблю тебя.
— И я. Пока. Целую. — Поторопился он отключиться, зарождая во мне ту нездоровую ревность, которой я снабжала его последних полтора года нашей с ним непростой и едва ли язык повернётся сказать, что совместной жизни.
А с осенью в обыденность пришли хлопоты, заботы, бесконечные задачи, что вставали каждое утро на порядок раньше меня, потому всегда были в боевой готовности. А ещё профессор Строговцев и сумасшедшая подружка Альбина, которая своими немыслимыми поступками порой заводила в тупик.