— Я не хочу сейчас разговаривать, — проинформировала её, сдерживая рыдания. А так хотелось взвыть, но вместо этого затянулось неловкое молчание. Люси явно никуда уходить не собиралась, а мне нужно было выпустить пар, а точнее слёзы.
— Уйди, пожалуйста, — попросила её, но девушка меня не услышала или не захотела услышать.
— Мне жаль, что так вышло, — начала она. — Я знаю, что не понравилась тебе, — тряхнула она своими рыжими кудряшками. — Я ведь не леди, и манеры у меня не безупречные, но если тебе нужен друг… — она запнулась, — вернее подруга…
— Не стоит, — оборвала я её, смотря на кусты под балконом, а по щеке ползла слеза.
— Почему?
— Не знаю, — пожала я плечами, быстро стёрла предательскую слезинку и посмотрела на неё. Действительно миленькая, особенно с этими кудряшками, чуть вздернутый носик и глаза сине-лазурные. — Мы слишком разные, Люси.
— Согласна, — не стала она возражать и снова неловкая тишина, звуки скрипки из зала и боль от того, что где-то там Вилли сейчас танцует с другой. Боги! Да я с ума сойду от ревности!
— У меня никогда не было подруги, — сказала ей.
— Что вообще ни одной? — удивилась она. — А однокурсницы?
— У меня домашнее образование. Моим единственным другом всегда был Вил. Понимаешь, каково мне сейчас?
Люси молчала.
— Когда кто-то становится для тебя всем, а потом уходит…
Я не смогла договорить, потому что в воздухе весело слово «если» и «когда». Когда он вернётся… Если он вернётся? А если нет?
— Я понимаю, — сказала рыжая. — Правда, понимаю. Раньше вот не понимала, а потом Питера встретила. Я много лет никак не могла ни в кого по-настоящему влюбиться, а тут столько чувств сразу! И Питер… мы ведь действительно половинки. Меня пугает, что мы так сильно с ним похожи! И это даже не схожие увлечение, вкусы на еду и один взгляд на мир, это что-то на животном, биологическом уровне. Жесты, мимика, реакция, предугадывание действий друг друга. У меня есть опасение, что ещё немного и мы начнём читать мысли!
— Я боюсь раствориться в нём, — сказала она после недолгого молчания — Потому что, если он однажды уйдёт, меня уже не будет.
Я грустно улыбнулась, потому что слова эти были знакомыми.
— Вот и не потеряй его, — сказала ей. — Терять любимых очень больно и это не секундная боль.
— Знаю, поэтому я и здесь, — развела она руками.
Градус грусти и тоски в моём настроении немного понизился.
— И как тебя только родители сюда отпустили?
— А они ещё не знают, — задорно сказала она. — Бабушка вот должна приехать днях… Я боюсь, что она здесь кого-нибудь испугается и сляжет в кровать болезнью.