— Вот я и залег на дно. Неплохое местечко для паузы. Комфортабельное дно.
Перебравшись из майданного мочилова в прибалтийский мирняк, он подумал о «спящих» террористах, которых страшится Европа. Где-то вот так же залегли на дно люди, ждущие приказа взрывать. Но они вечно боятся разоблачений, их ищут. А Соснину опасаться нечего — он просто ушел в тень. И мысль о том, что его берегут, не позволяя «спалиться» в Киеве, тешила самолюбие, напоминая о сопричастности к грядущим событиям мирового масштаба.
Окрыленный мечтаниями, он не сомневался, что жизнь сделана. Эту формулу Дмитрий услышал от первого начальника — Вадима Горохова, ответсекретаря городской газеты, который взял Дмитрия в штат. Громыхала перестройка, местные газетчики, перетряхнув свои духовные активы, не чтя отцов и не щадя дедов, переходя грань приличия, с ржачным стёбом, даже с глумом по делу и без дела громили неприкасаемую прежде партийную власть. В далекий сибирский город начали звонить из Европы, из-за океана, подбадривая смелых журналистов. Вадим, хорошо владевший английским, весело потирал руки:
— Заметили, заметили! Говорят: маленькая газетенка, да удаленькая. Димка, еще чуть-чуть — и жизнь сделана!
С тех пор прошло немало бурных лет. Торопыга Горохов после крушения коммунизма принялся неумеренно пользоваться благами новой жизни, в разгар сибирской зимы укатил в Арабские Эмираты, но из-за крутого климатического перепада его хватил инфаркт — прямо в море, — и он утонул. Соснин искренне считал: на его долю выпало то, что предназначалось Вадиму. Но ничего не поделаешь — судьба!
Соснину жаловаться на судьбу не приходилось. Он родился в секретном городе Томск-7 с нестандартным атомным реактором для оборонных нужд, готовился к инженерной карьере. Но взошла заря перестройки, и Дмитрий учуял запах перемен: как в остановленном реакторе, у власти началась остывающая фаза, на местном сленге — осенний режим. Стало ясно: он не вправе запираться в закрытом городе с грифом носителя гостайны.
В семье разыгралась драма. Но сын был непреклонен, поступив на журфак. Он не чувствовал в себе мощных творческих сил, однако жизнь свела его с молодым журналистом Вадимом Гороховым, который тоже не славился талантом, а делал карьеру как организатор газетного дела — готовил верстку. Вплоть до своей нелепой гибели он опекал Дмитрия.
После трагедии ответсекретарем назначили вчерашнего студента Соснина. По его инициативе редакция приняла участие в конкурсе оформления печатных изданий, который затеяла какая-то американская фирма. Из-за океана названивали все чаще, и переговоры вел Соснин, срочно подтянувший английский частными уроками.