Пока Густав Фогель расправлялся с холодной курочкой, Северов тоже немного подкрепился. Он вышел на небольшой хутор, стоящий неподалеку от реки Ровец между Криничками и Туровцом. Понаблюдал немного, убедился в том, что немцев нет, подошел к хозяину, коловшему перед домом дрова. Вскоре они сидели за столом, завтракая вареной картошкой, непременным салом, свежими огурцами и свежевыпеченным хлебом. Внук хозяина, мальчишка лет двенадцати, вел наблюдение с большого дуба, высматривал немцев. От самогона Олег вежливо отказался, чем вызвал уважительное удивление.
– Спасибо, хозяин! Мне еще воевать.
– Что дальше делать думаешь? – Хозяин, крепкий еще мужик лет шестидесяти, вздохнул. – Понимаю, что трудно сейчас вам. Но когда же обратно вернетесь? Я с немцами в прошлую войну воевал, знаю, что противник он серьезный. А нам как же быть? Уходить поздно, да и куда? Дочка с мужем в Житомире работала, что с ними, не знаю. Как их бросить было? Так что делать будешь?
– Как что? К своим уйду. Я летчик, мне летать надо.
– Ну да, оно конечно. Только все дороги немаками забиты, едут и едут, окаянные. Как же ты пойдешь?
– Разберусь, отец.
– Вот как… А дальше-то что?
– Не могу тебе всего сказать, сам понимать должен. Просто верь мне, я знаю, что говорю. Немец силен, его сразу остановить трудно. Но нас не сломить! Никому это еще не удалось, не удастся и Гитлеру. Будут врать, что Москву взяли и Ленинград, не верь!
Удивленный хозяин слушал Северова, и сомнения уходили из его души. Этот совсем молодой летчик произвел на него сильное впечатление. Сам воевавший в Первую мировую войну, потом в гражданскую, он видел спокойную уверенность, за которой стоял не пылкий патриотизм молодости, а умение воевать. Жилет с гранатами и многими важными вещами, боевой нож, бинокль, все говорило о том, что перед ним хорошо подготовленный человек. Ему хотелось верить, что в Красной Армии много таких воинов, что скоро они придут назад и все заживут спокойной мирной жизнью, вспоминая войну как страшный сон, морок. Встряхнув головой, прогоняя мрачные мысли, хозяин велел жене собрать Северову в дорогу немного еды.
Олег заполнил флягу свежей колодезной водой, взял краюху свежего хлеба, небольшой шматок сала и кусок копченой колбасы, спрятал все это богатство в заплечный мешок и, сердечно поблагодарив хозяев, направился на северо-восток. В его планах было движение вдоль какой-нибудь небольшой дороги с не очень интенсивным движением, на которой можно перехватить мотоциклиста и завладеть столь нужным сейчас транспортом.
Лес тут был без подлеска, поэтому просматривался довольно неплохо. Северов осторожно передвигался от дерева к дереву, временами останавливаясь, чтобы прислушаться и осмотреться. Вскоре лес впереди начал редеть, скоро должна была показаться дорога, на которой Олег рассчитывал устроить охоту на транспортное средство. Северов тихо подкрадывался к краю леса, когда заметил впереди движение. Спрятавшись за довольно широкий ствол дуба, он рассмотрел троих подростков, быстро идущих в глубь леса и постоянно оглядывающихся. Они шли прямо на него, и Северов решил, что расспросить их будет нелишним.