— Вы помните дни ГКЧП? План неприятеля состоял в том, чтобы на несколько дней погрузить Москву в хаос. Создать правовой вакуум и, пользуясь хаосом, перебросить «провода управления» от одной «клеммы» к другой. В неразберихе передать полномочия Горбачева Ельцину. Это было первым, блестящим применением «теории управляемой катастрофы». Впоследствии опыт «оранжевых революций», хаотизирующих на короткий срок социум, был использован в Сербии, на Украине, в Грузии, Киргизии. Мы должны воспользоваться этим опытом.
— Каким образом? — Колокольцев сосредоточенно слушал.
— Необходимо создать в Москве хаос. Дестабилизировать обстановку. Нарушить энергетические и информационные связи, с помощью которых «волшебный моллюск» контролирует город. Отсечь его на краткое время от города. Вы, знаток диверсионного дела, проникнете на одну из подстанций Москвы и взорвете понижающий трансформатор, которой подключает крупный сегмент города к энергоснабжению. Лишенный электричества город мгновенно погрузится в хаос. Транспорт, связь, энергопитание, компьютеры, множество установок выйдут из строя. Случится коллапс. Генерал Буталин введет в город верную ему дивизию. Коммунист Кулымов выведет на улицы стотысячную демонстрацию. Отец Петр и его сподвижники призовут с амвонов поддержать народ. В этой обстановке «волшебный моллюск» попытается погасить хаос, вернуть себе управление. И тогда вы убьете Ефимчика, идеолога «Ханаан-2». Состоится второй этап «дестабилизации». Хаос усилится. Власть перейдет к Буталину. Тогда мы отправимся на подстанцию и заменим взорванный трансформатор новым. С этого момента ток станет питать «Пятую Империю». Вам понятна идея, полковник?
— Так точно, — спокойно ответил Колокольцев, — нужно уточнить некоторые детали.
— Чуть позднее мы проработаем все детали, — Сарафанов поднялся. Пожал Колокольцеву руку. Указал на стоящий поодаль кейс. — Здесь средства, необходимые для проведения операции.
Сарафанов с удовлетворением читал статьи, отмечая, как в Москве сеятся страхи, растет напряженность, усиливается «дестабилизация», приближаясь к чувствительному порогу. В отличном расположении духа он отправился к своему знакомцу, «солдату удачи» Змееву, продолжить неутомимую проповедь.
Змеев был худ, жилист, с нервными желваками на заостренном лице, с черно-синей порошинкой на впалой щеке, куда угодил микроскопический осколок американской крылатой ракеты во время бомбардировок Белграда. Его тесная холостяцкая комнатка отличалась пуританской бедностью и чистотой. по-солдатски застеленная кровать. Тумбочка, какие бывают в казарме, с фотографией, на которой Змеев, в камуфляже, с автоматом, стоит на фоне дымящегося Сараева. Двухпудовая гиря с белесой, стертой от бесчисленных прикосновений рукоятью. Они пили крепчайший, черно-коричневый чай из граненых стаканов, откусывая кусочки рафинада.