Однако умные и просвещенные люди относились к происходящим событиям с оттенком мрачного скептицизма. Ведь победа русского оружия лишь укрепила самодержавие! Самодержавие, которое душило всякую свободную мысль, препятствуя интеллигенции в выражении своих идей, видя в ней основных врагов и смутьянов… Несправедливая власть царя, попирающая личность, убивающая все живое и свежее, что только может породить человеческий разум, загоняющая гений в жесткие рамки цензуры и однобоко понимаемой православной идейности… Бедные русские солдаты и матросы, которые сами, своими руками, способствовали тому, чтобы на их шею надели жесточайшее удушающее ярмо… Видимо, такова судьба у этого народа — с радостью и энтузиазмом идти в бой за своих угнетателей и напрочь отвергать тех, кто хочет принести им свободу. Дмитрий (Мережковский) в сердцах как-то сказал мне, что если Россия и свобода несовместимы, так пусть лучше никакой России не будет вовсе…
Несмотря на всю нашу ненависть к самодержавию, неожиданное убийство террористами-эсерами Николая Второго на фоне якобы улучшающегося положения России в мире показалось нам очень тревожным сигналом. Естественно, далее произошло как раз то, чего и следовало ожидать: охранка, которую новая власть перекрестила в государственную безопасность, показала себя во всей красе, жестоко прочесывая ряды тех, кто, по ее мнению, мог быть причастен к акту цареубийства. Угнездившаяся в Новой Голландии новая Тайная Канцелярия пачками хватала людей и швыряла их в свои застенки. Санкт-Петербург был запечатан так плотно, будто это закатанная банка мясных консервов, и внутри него происходили аресты, аресты, аресты. При этом пострадали очень многие… Ужасно! Сатрап и душитель свободы был мертв, но все шло к тому, что положение вещей после этого не только не улучшится, но и станет вовсе невыносимым. Эта смерть вызвала самую жесточайшую реакцию, опустившуюся на Россию подобно черному облаку. А потом появился он… Царь Михаил, Антихрист нашего времени, уже успевший зарекомендовать себя как герой войны с Японией и имеющий оттого неплохую репутацию в определенных, так называемых «патриотических» кругах. И все мы ужаснулись тому, что он принес с собою в мир. Зато для остальных он по сравнению со своим покойным братом был как рыкающий лев рядом с кротким агнцем…
Но последней каплей, вынудившей нас оставить Россию, стали первомайские события того же четвертого года — когда царь-антихрист сделал эффектный реверанс в сторону так называемого «простого народа», пришедшего к нему со своей петицией… Русский самодержец, чего от веку не бывало, согласился на все требования, которые ему выдвинули рабочие… Что это было? К чему он это сделал? Царь-Антихрист испугался бунта и народных волнений? Или это было взвешенное решение, подготовленное заранее на этот случай? Как бы там ни было, но то событие, не оставившее равнодушным никого и вызвавшее бурный отклик общественности во всем мире, явилось для нас с мужем последним толчком к тому, чтобы уехать из этой страны, где стали происходить весьма странные, не поддающиеся никакому рациональному объяснению, события.