Немного помолчав, король Эдуард продолжил говорить, размеренно роняя слова:
— Джон, наши главные враги не в Петербурге и даже не в Берлине. С императором Михаилом мы вполне можем договориться, а кайзер Вильгельм не станет действовать без его одобрения, если, конечно, на него не нападут. На самом деле наши главные враги — в Лондоне, в Сити, Вестминстерском аббатстве и на улице Даунинг-стрит. Нашим политиканам и стоящим зав ними банкирам невозможно объяснить текущую обстановку, потому что истины, которые лежат в основе вещей, выше их понимания. И что хуже всего — с ними совершенно невозможно договариваться, так как при малейшей возможности получить прибыль или политическое преимущество перед партнером они будут действовать невзирая ни на какие соглашения.
— Знаешь, старина Берти, — ответил адмирал Фишер, — прибыли и политические преимущества — это достаточно ценные вещи, и я тоже был бы не прочь их получать. Вопрос только в том, какую цену придется заплатить за этот товар, и не будет ли эта цена чрезмерной.
— Вот-вот, Джон, — воскликнул король, — если бы у нас еще реально была возможность потрепыхаться, страна имела бы восполняемые людские резервы, а ее экономика меньше зависела от поставок из колоний, то я был бы первым, кто высказался бы за более агрессивную политику в отношении конкурентов. Но увы, чего нет, того нет. Как я тебе уже говорил, только длительный мир и кропотливая работа над ошибками предшественников могут помочь нам выкрутиться из весьма неприятной ситуации.
— Для того, чтобы поддерживать длительный мир, — тихо сказал адмирал Фишер, нужно начисто уничтожить партию войны, иначе никакого мира не будет. В противном случае меня ежедневно и ежечасно будут толкать под руку. А когда я проявлю неуступчивость, то возьмут и заменят на какого-нибудь болвана, вроде достославного адмирала Ноэля, который будет свято уверен в том, что раз у Британии теперь есть лучшие в мире линейные крейсера, то ему можно все. И вот тогда партия войны с радостным визгом наломает столько дров, что потом сто лет можно будет топить камин…
— К сожалению, Джон, как я уже говорил, — ответил король Эдуард, — Британия — это не Россия и не Германия, и я мало что могу сделать по этой части как монарх. Уже были прецеденты, когда король пытался взять себе немножко больше власти, чем ему положено по обычаю, но закончил свои дни на плахе. Нет, тут надо идти совсем другим путем…
Немного поколебавшись, король сделал большой глоток из почти остывшей кружки и продолжил:
— Как говорит мой племянник Майкл: если ты не можешь победить какое-то явление, его требуется возглавить. Джон, ты один из самых популярных людей в Британии, а кроме того, ты умен, красив и импозантен, а потому должен создать свою партию, выиграть выборы и занять должность премьер-министра, чтобы провести Соединенное Королевство между Сциллой и Харибдой.