– Я слышу тебя.
Роза Рита нащупала руку мистера Дрекселя, и он ободряюще сжал пальчики девочки. Миссис Циммерман проговорила:
– Скажи, что нам делать.
– Ты сама все знаешь, – прошептал голос. – Помогите семье мистера Вайса. Тогда ты сможешь вернуться и обрести утраченные силы. Торопись! У меня мало времени. Кто-то пытается вырвать зеркало из моей власти.
– Но чем мы можем помочь? – спросила миссис Циммерман. – Объясни нам…
Образ в зеркале растворился, и теперь в нем отражалось только лицо миссис Циммерман. Вдруг на зеркальной поверхности вспыхнули два огромных холодных глаза. Они окинули комнату злобным, полным ненависти взглядом, и Роза Рита закричала от страха. Еще одна вспышка – и зеркало почернело. Комната показалась девочке такой же темной, как тогда, когда она впервые сюда зашла.
Но на этот раз темнота была другая – она источала зло.
– Не смотри! – вскрикнул мистер Дрексель. Роза Рита отвернулась.
Она услышала тяжелое дыхание миссис Циммерман, а затем почувствовала беззвучный взрыв.
– Помоги ей, – сказал дедушка Дрексель. – Теперь безопасно. На помощь, Роза Рита!
Роза Рита подбежала к столу. Миссис Циммерман согнулась, уткнувшись лбом в красную клетчатую скатерть. Девочка заметила, что теперь зеркало казалось самым обычным, и все же она его опустила. Роза Рита потрогала волшебницу за плечо.
– Миссис Циммерман! Миссис Циммерман! Очнитесь! О боже, миссис Циммерман, очнитесь, пожалуйста!
Дрексель медленно встал. Он наклонился к Флоренс и коснулся ее щеки.
– Дышит ровно. Думаю, она в порядке. Первый образ был добрым, но потом зеркалом завладела какая-то злая сила, она-то и попыталась нанести удар.
Миссис Циммерман открыла глаза и села, растерянно осматриваясь.
– Боже мой, – проговорила она. – Вот это потрясение!
Роза Рита едва не плакала.
– Ох, как же хорошо, что с вами все в порядке! – сказала она.
– Постой-ка… – сказала миссис Циммерман, озадаченно глядя на девочку. – А ты кто такая? Мы знакомы?
У Розы Риты защемило сердце.
– Это же я, миссис Циммерман! Роза Рита! Вы что, не помните меня?
– Нет. Боюсь… – Флоренс приложила руки ко лбу, – боюсь, что не помню. И, раз уж на то пошло, а кто я? Этого я тоже не могу вспомнить.