Учительница озабочена моим поведением. Вернее, ее беспокоят мои приоритеты. Она припоминает живую еду, бег и…
– Грита, ты мало общаешься.
– Я стараюсь, – говорю.
– И список друзей у тебя маленький. У тебя все хорошо?
– Я постоянно его увеличиваю.
– Знаешь, ты очень способная.
Она судит по тому, как я выполняю задания. Значит, я получила плюс.
– Эти пробежки отнимают время, так ведь?
– Я не часто бегаю. Раз в неделю.
– Грита, это чаще, чем позволяет твое здоровье. Сама понимаешь.
Понимаю.
Немного помолчав, учительница улыбается и гладит меня по голове.
– Переходный период. Сама знаешь. Потом будет легче.
Ага.
– Больше разговаривай. Шути. Высказывай мнения. Участвуй. Живи. Ты почти ни во что не играешь.
Вздыхаю.
– Что это ты сейчас сделала? – спрашивает учительница, и на лбу у нее прорезается глубокая морщина.
– Прошу прощения.
Опять я с собой не справилась.
Знаю, что вздохнуть – все равно что выругаться человеку прямо в лицо.
– Я в судоку играю, – говорю, эта старинная игра мне нравится.
– А транслайф, образы, конструирование, путешествия? Грита, тебя почти нет. Ты ничего не оставляешь.
– Я исправлюсь, – говорю я так тихо, что она меня не слышит.
– Когда ты была у врача?
Не отвечаю.
– Ты говорила с мамой?
Не говорила, но через минуту она и так это узнает.
– Пойми. – Учительница морщится и некоторое время выбирает, точнее, отцеживает слова. – Это твое стремление встречаться – оно вредное, сама знаешь. Так ты никогда не излечишься.
Узнала из Алиного профиля. Ала всегда оставляет сообщение, когда отправляется с кем-то встречаться.
– А вы что делаете? – не удержавшись, спрашиваю у нее.
Учительница смотрит на меня:
– Что я делаю?
– Что вы делаете, когда появляется желание встретиться?
Учительница широко улыбается. Я для нее, наверное, пришелица с другой планеты. Или динозавриха. Последняя динозавриха.
– У меня не появляется, – спокойно говорит она и опять широко улыбается. – Если захочешь, я могла бы записать тебя на одну терапию, тебе было бы неплохо туда походить.
Она не может меня заставить и знает это. В нашей жизни существуют только рекомендации. Мы сами решаем, что делать. Но решаем всегда одинаково, вот что странно. Кто-нибудь уже об этом задумывался?
– Хорошо, – говорю, чтобы не выглядеть непослушной, хотя учительница нисколько не рассердилась.
Перед глазами у меня опять всплывает царапина на мускулистой голени.
– А в магазинах интересно было работать? – спрашиваю я.
– Не понимаю, о чем ты говоришь.
– Мы с сестрой сегодня были в магазине. Вспомнили, что раньше там работали люди.
– Да. – Учительница кивает. – Работали. И расточали драгоценное время. Ну так как – запишешься на терапию? Ты же знаешь, что ждет тех, кто напрасно тратит время.