Аня спохватилась — наверняка, после бессонной ночи видок у нее тот еще. Жалко, посмотреть не во что — в Женькиной комнате зеркал не обнаружилось. Она задумалась — стоит ли светиться в общажных коридорах? Хотя, куда деваться? Прийти растрепанной и заплаканной в универ ничем не лучше. Рассудив так, Аня отправилась в душевую — приводить себя в порядок. Навстречу то и дело попадались заспанные парни в трусах с полотенцами в руках. Кого-то она знала, других — видела впервые. Скорее всего, девушка помятого вида с красными заплаканными глазами их не удивила. Парни приветливо кивали, подмигивали, равнодушно скользили взглядом сквозь нее. Правда, в душевую Аню пропустили без очереди, но, захлопывая дверь, она уловила насмешливый шепот. Внутри похолодело, на душе стало гадко, словно облили помоями.
— Какая же ты идиотка! — произнесла Аня, разглядывая собственное отражение в узкой зеркальной полоске над раковиной. — Неужели мозгов больше ни на что не хватило, кроме как пойти ночевать к парню в университетскую общагу?!
Она вздохнула, подставила руки под льющуюся теплую воду. Пролитого не подымешь… И если уличную грязь легко смыть, то от навешанного товарищами-студентами «клейма» будет крайне трудно избавиться…
— Может, забудется? Пошумят чуть-чуть, пошепчутся и дело с концом? — пыталась Аня обнадежить сама себя.
Дождалась, когда вода нальется в ладони и плеснула в лицо. Сейчас она больше ничего не может сделать — только смыть следы ночного кошмара.
Когда Аня вернулась, Женька запихивал в рот бутерброды с толстыми кусками колбасы, прихлебывая дымящимся чаем. Пока она ходила в душевую, он успел одеться и заправить кровать, вернув на место матрас. Завтракал он с безразлично-каменным лицом, и даже бровью не повел, когда Аня вошла в комнату. Она подозревала, что это выражение Женька нацепил специально для нее, и от этого стало еще обиднее. Мало того, что руки распустил, так еще игнорит!
Вот только говорить Аня ничего не стала, напрашиваться на завтрак — тоже. Молча прислонилась к стене и принялась изучать потолок. Слезы опять запросились на глаза. Она даже разозлилась сама на себя за такую сопливость. Чуть что — сразу реветь! Мама, например, когда ее загоняют в угол, ведет себя жестко и решительно. По крайней мере, с чужими… Аня стиснула зубы, потом принялась покусывать верхнюю губу. «Ну уж фигушки! Женька ее слез больше не увидит… Да когда же этот козел, наконец, нажрется и соизволит пойти на занятия?!» — навязчивой мухой крутилось в голове.
А Женька будто и не замечал ее около двери. Неторопливо стряхнул крошки с джинсов и рубашки, встал с кровати, разгладил вмятину после себя… И только потом направился к двери, прихватив пакет с тетрадками и ручкой. На Аню глаз от так и не поднял, даже чуть плечом не задел, проходя мимо.