— Что случилось? — Кронох умолк, наткнувшись взглядом на обескровленное тело. — Как это произошло? — сквозь зубы произнес он и медленно повернулся к Нанэ.
— Она украла мои лепешки, — голос Нанэ не дрогнул ни на мгновение. — Мой слуга не стерпел такого вероломства и отомстил за меня. Разве Закон это запрещает?
В глазах Кроноха блеснули злобные огни, и Нанэ поняла, что распорядитель знал про отравленную еду. И впрямь, вряд ли в Нижнем гареме кто-нибудь позволил бы себе чихнуть без его разрешения.
— Закон запрещает отдавать раба на растерзание дикому зверю, — с ненавистью процедил Кронох.
— Если только раб не посягнет на жизнь господина, — так же медленно, чеканя каждое слово, произнесла Нанэ. — К тому же, за меня больше некому заступиться. Кроме него, у меня нет верных слуг.
Язык Нанэ так и чесался предложить распорядителю отведать отравленных лепешек, но она сдержалась. В памяти всплыл образ Гирда с пустыми глазницами. Она непременно выяснит, кто тот незнакомец. И отдаст ему всё, лишь бы отомстить врагам.
Через несколько дней Нанэ выделили новую служанку — чернокожую Таслами. Высокая, с полными грудями и бедрами, с большими карими глазами, окаймленными пышными коровьими ресницами. Она была чуть старше самой Нанэ, однако выглядела не как юная девушка, а как опытная зрелая женщина. Во взгляде Таслами плескалась печаль, даже когда она улыбалась.
От Цэнь новая служанка отличалась, словно вино от воды. Она выполняла поручения и приказы в точности и без промедления. Не гнушалась и не боялась ухаживать за гепардом, отстаивала для Нанэ очередь в купальню, ложилась на ночь у порога, рассказывала всё, что интересовало хозяйку. Кроме того, Таслами пробовала ее еду. Сама Нанэ не просила служанку о подобной услуге и удивилась, когда впервые обнаружила надкусанные лепешки на подносе с завтраком.
— Зачем ты это сделала? — Нанэ сразу же набросилась на невольницу.
— Это обязанность всех рабынь, служащих наложницам господина, — спокойно ответила Таслами, сложив руки на груди. — Если госпоже неприятно, то Лами не будет делать так впредь.
Нанэ больше не сказала ни слова, но с этого момента доверяла рабыне не меньше, чем Урсонури. Она всегда делилась с Таслами фруктами и перепадавшими на ее долю сладостями — рацион слуг был настолько скуден, что подобным они могли полакомиться разве что во сне. Невольница всегда благодарила Нанэ и неизменно шутила, что на таких харчах она станет еще необъятнее и перестанет проходить через дверь. На самом же деле рабыня была лишь чуть толще самой хозяйки, и только пышные формы создавали иллюзию полноты.