Оказывается, всё это время меня преследовал Игорь. Выглядел он, как типичный жених на свадьбе после нескольких часов торжества, приправленного алкоголем и несуразными конкурсами. Взмыленный, с помутневшими озорными глазами, развязанным галстуком и расстегнутыми верхними пуговицами рубашки. Судя по периодическим отклонениям от ровного курса — он был уже изрядно навеселе.
Я на долю секунды остановилась, наблюдая со снисходительной улыбкой за его приближением. Сердце замирало, словно предчувствовало — сейчас случится что-то важное.
— Скучаешь?
Остановившись рядом, Игорь окатил меня перегаром. Я невольно поморщилась.
— Отдыхаю, — пожала плечами.
— Около туалета? — Усмехнулся он, подходя чуть ли не вплотную. — Можешь не строить из себя дурочку, я всё прекрасно понимаю.
— Интересно, что же?
— Ты очень изменилась… — задумчиво произнес Игорь. — Раньше бы покраснела, а тут дерзишь. Да… — смачно произнес он, обводя меня бесстыжим взглядом, — была бы ты такой пять лет назад, сейчас я бы не на Наташке женился.
— Семь лет.
Я ядовито улыбнулась. Внутри всё ликовало. Потешенное самолюбие растекалось липким студнем. Понял-таки, что проворонил сокровище! Только сердце почему-то ныло тревожно, предостерегающе. Я попыталась пройти мимо новоиспеченного мужа подруги, но не успела сделать нескольких шагов. Он сгреб меня в охапку и прижал к холодной коридорной стене.
— Торопишься? — дохнул перегаром прямо в лицо.
— Нет, просто не хочу слушать бредни пьяного мужа лучшей подруги. — Я попыталась высвободиться из капкана его объятий, но ничего не получилось. Вот бы где пригодился прежний вес!
— Думаешь, я только по пьяни так?
Подернутый туманом взгляд Игоря сползал в моё декольте.
— Я не думаю — я знаю, — подобный поворот уже не радовал. Хотелось побыстрее избавиться от тягостного плена. — А если нас сейчас кто-нибудь увидит?
— И что? — развязно ответил Игорь, а сам обернулся, выискивая случайных свидетелей.
К тому же, он ослабил хватку, и я, воспользовавшись этим, выскользнула из его объятий.
— Проспись, потом поговорим, — бросила игриво через плечо, быстрым шагом возвращаясь в зал.
И к чему теперь это кокетство, ужимки и прыжки? Сама этого не понимала. Минуту назад, когда Игорь прижал меня к стене, я уже подумывала позвать кого-нибудь на помощь. Его прикосновения не вызывали ничего, кроме неприятной дрожи. Теперь же, когда опасность миновала, я опять принялась угождать тщеславию. На душе стало противно, словно я со всего размаха прыгнула в бочку с помоями. Сердце заныло еще сильнее, круша прежнее веселье. Захотелось бросить толпу одноразовых ухажеров и уехать домой.