Парень положил передо мной свёрток из ткани и развернул его. Я просил его принести бумагу и чернила. Его отец заправлял теперь в хижине главы. Это было из его запасов. Насколько я знал, Орма мало что забрала из бывшего дома.
— Глядите, — я рисовал Чёрную гору, и выходило у меня неважно. Больше двух лет не брал в руки кисть и перо. Отвык. — Рано или поздно либо вас пошлют туда, либо сами придёте. Вот вход в огород деревни. Вот тут мои пещерки, далеко от них, вряд ли там кто появится, но вы не затягивайте с посещением. А ну, как твой отец развернётся, и там людей будут толпы бродить? Чужих, притом.
— Учтём. Если что, отца попрошу сходить, — кивнул Тукто.
— Вот здесь пещера с травами, — я набросал и её рисунок. Даже те ходы и развилки, что помнил. — Мы с мамой урожай собрали, но там и совсем молодых растений осталось прилично. Через год, другой, там будет отменный огород. Входы мы завалили, вам рычаг понадобится. Никто не доберётся. И...- я задумался, — Действительно, идите с Ракотом, да с парой охотников, пораньше. Так, надёжнее будет. Мало ли что за Зверь там остальных съест. Будьте осторожны, чтобы моё наследство не принесло вам беды. Лучше, Тукто, через полгода отцу прямо скажи, да сходите, урожай снимите, чтобы небо не гневить. К тому времени там точно Зверь появится.
— Хорошо, — серьёзно кивнул парень.
— Спасибо, — чему-то скривившись, поблагодарила Дира.
— Тукто, ты воду принёс? — увидев кивок, я улыбнулся. — Тогда до завтра.
— Ты думаешь, — ребята переглянулись, — Мы пропустим такое зрелище?
Я оставил ребят на площади, они, споря, выбирали скамейку, будто выбрать одну из двух ближайших — это тяжело. А я прошёл дальше, мне нужен был Орикол. Есть у меня к нему два дела. Обошёл дом по кругу, срывая с окон циновки и пуская в него свежий воздух и свет.
— Уважаемый, — я сорвал последнюю завесу с двери и вошёл, чуть морщась от вони скисшего вина и браги.
— Пшёл вон, щ-щенок! — на лежаке заворочался Орикол, пытаясь встать. — Совсем обнаглел! Ты от меня н-ни разу по шее не получал? Сейч-час, с-сопляк, исправлю.
Будь это в другое время, я бы, пожалуй, был осторожнее. Пусть формально мы равны в ранге, но он настоящий боец, годы сражавшийся в рядах ордена. Не Калги. Но сейчас, глядя на его неловкие движения, плывущий взгляд, я лишь презрительно улыбался. А ведь будь он настоящим учителем? Каких бы высот я уже достиг? Ведь он мог показать мне настоящие упражнения для копья, поучить бою, рассказать о ждущем меня в Морозной Гряде. Чем больше я думал над словами мамы о ждущем нас отношении в Первом, тем больше я видел в байках Орикола подтверждения её слов. Алкаш! Я едва удержался, чтобы не сплюнуть. Вместо этого выплеснул на Орикола ведро, подхваченное у входа.