6 июля 1943 г. СССР, граница Белгородской и Курской областей. «Огненная Курская дуга»
Было почти 20.00 по московскому времени, когда Его маленький одномоторный истребитель «Ла-5» возвращался из патрулирования на аэродром. Он летел последним, замыкающим, остальные русские «разведчики» оторвались далеко вперед.
И вдруг пилот заметил большую группу немецких бомбардировщиков «юнкерс-87», летевших в восточном направлении. Срывая голос старший лейтенант закричал по рации:
— Ребята, бомберы летят!
Он был уверен, что предупредил своих, он не сомневался, что вскоре прибудет поддержка, что его прикроют… Его рация была неисправна, но летчик не знал об этом, оказавшись один на один перед двадцатью тремя самолетами противника.
Заранее набранная высота позволила Ему уверенно атаковать и, не раздумывая, Он сходу устремился на первое звено черных немецких бомбардировщиков, летевших ниже.
В прицеле пушки показался ближайший «юнкерс» и русский пилот нажал на гашетку, а потом ловко увернулся в сторону, иначе сам бы пострадал от обломков сбитого им вражеского самолета. Первая удача окрылила, и Он даже нашел пару секунд, чтобы всмотреться вдаль, надеясь увидеть стайку наших лобастых истребителей. Но их не было… И тогда Он понял, что будет драться один.
На мгновение пилоту стало жутко, но, почему-то, Ему сразу вспомнилась одна старинная поговорка то ли Суворова, то ли другого какого русского полководца:
— И один в поле воин, коли по-русски скроен!
А ведь он мог улететь от них, просто сбежать… Резко дернуть ручку штурвала от себя, потерять высот, выйти из неравного боя и стремительно улететь к своим. Возможно, стервятники Геринга и не стали бы преследовать одинокий улепетывающий русский истребитель…