— Маруся, ты наша единая и неповторимая жена, — жарко нашептывал на ушко второй, проверяя сзади обходные пути дозой лекарства. — Наша бесценная, неповторимая, нежная, ласковая…
— Все! — прикрыла я глаза. — Маруся стерлась! У вас остались Магдалена и Мелинда. Поищите их в коридоре и желательно на другом конце… тьфу! — стороне острова.
— Марусечка, сладкая наша, ранимая, — журчал сладким сиропчиком Филлипэ, не забывая поддавать жару. Я даже заслушалась и потеряла бдительность. Пришлось расстаться с последним, что у меня было — с подносом.
И пошли они в атаку и взяли… В общем, что нашли, то и взяли!
Я уже вся между ними извертелась, мечтая оказаться далеко. Понятие «тридевятое царство, тридесятое государство» стало казаться соседней улицей. Если есть на этом свете место, где эти двое меня не достанут, то выдайте мне туда билет в один коне… Тьфу!
— Мару-у-уся… — Вздыбленное нечто уже отправилось на поиски подходящих мест обитания. «Нечто» — потому что слова «конец» и «член» ассоциировались у меня исключительно с кладбищем.
Так вот, это нечто забурилось в меня. В двух экземплярах кинг сайз. Дубль, чтоб им дублем в дубло! Ой, в табло! И чтоб все красиво мигало и искрилось.
— Мару-у-уся! — два выдоха. Они во мне решили гнездо свить и яйца высиживать? А как насчет того, чтобы сначала на юг слетать? И без меня? Ну почему, почему я такая невезучая?! За что?
— «О-о-о! — прорезался Хоас. — Я смотрю, вы все развлекаетесь!»
— «Ты мне отец или ехидна?» — мысленно возопила я.
— «Папа, — согласился Бог. — И что?»
— «Тогда забери меня отсюда немедленно, пожалуйста! — взмолилась я. — Пока от меня еще что-то осталось!»
— «А как же внуки? — расстроился заранее развесивший губу дедушка. — Мне по возрасту пора. Кстати, о возрасте. Я пошел. У меня вроде как тоже было свидание запланировано…»
— «В твоем возрасте это уже должно стать воспоминанием!» — злобно рявкнула я, понимая, что пощады не будет.
— «Вот и вспомню заодно, ребенок», — уверил меня Хаос.
— «Почему я не могу раствориться?» — пульнула последний вопрос.
— «Потому что ты этого хочешь!» — после чего голос этого престарелого охмурителя-вуайериста пропал и не появлялся, как я про себя не материлась, обещая натянуть ему… что-то куда-то. Три раза. С четвертью.
Ур-рою! Всех! Вот в себя приду — и буду копать коллективную безымянную могилу на три именных места!
Пришлось возвращаться в действительность.
— Мару-у-уся, — стонал Эмилио, со слезами вколачиваясь в мое податливое лоно. Не поняла? Ему сладкого недодали? Так вроде ж сам взял! Это, наверное, оскомина.