Черт возьми, где-то я видел его, но где? Не могло быть никаких сомнений, я его видел. Если говорить точнее, во мне как будто проснулось некое воспоминание, которое обычно оставляет многократное созерцание портрета, если оригинал увидеть так и не удалось. И в то же время я чувствовал, что рыться в памяти бесполезно, настолько это воспоминание было зыбким, расплывчатым.
Но переключив свое внимание на даму, я был поражен тем, как она побледнела и как исказились черты ее лица.
Она смотрела на своего соседа – он сел рядом с ней – с откровенным ужасом, и я заметил, что дрожащая рука женщины потянулась к маленькому саквояжу, лежавшему на сиденье в двадцати сантиметрах от ее колен. В конце концов она дотянулась до него и нервным движением прижала к себе.
Наши взгляды встретились, и я увидел в ее глазах такую боль и тревогу, что, не удержавшись, спросил:
– Вы плохо себя чувствуете, мадам? Не открыть ли окно?
Ничего не ответив, она испуганно указала мне на нашего спутника. Я улыбнулся так же, как ее муж, пожал плечами и знаками объяснил, что ей нечего бояться, что я нахожусь здесь, рядом и что этот господин, кажется, совсем не опасен.
В этот момент он обернулся к нам, оглядел меня и ее с ног до головы, затем сжался в своем углу и больше не шевелился.
Стало тихо, но дама, видимо, собрав всю свою энергию перед отчаянным шагом, прошептала мне еле слышным голосом:
– Знаете ли вы, кто находится в нашем купе?
– Кто?
– Это же он… он… я вас уверяю.
– Кто он?
– Арсен Люпен.
Она не спускала глаз с пассажира, и скорее в его, нежели в мою, сторону было брошено это страшное имя.
Пассажир надвинул шляпу на нос. Для того чтобы скрыть замешательство или просто-напросто собирался заснуть?
Я попытался возразить даме:
– Арсена Люпена вчера заочно приговорили к двадцати годам каторжных работ. И маловероятно, что уже сегодня он будет настолько опрометчив, чтобы показаться на людях. Кроме того, газеты, если не ошибаюсь, сообщили, что этой зимой, после нашумевшего побега из Санте, его видели в Турции.
– Он едет в нашем поезде, – повторила дама, стараясь говорить громче, явно для того, чтобы ее услышал наш спутник, – мой муж заместитель начальника управления исправительных учреждений, и сам комиссар вокзала сообщил нам, что ищут Арсена Люпена.
– Это еще не основание…
– Его видели в зале ожидания. Он взял билет до Руана, в первый класс.
– Но ведь его легко было арестовать.
– Он исчез. Контролер у входа в зал ожидания не заметил его, предполагают, что он прошел через пригородный перрон и поднялся в экспресс, который отходит на десять минут позже нашего поезда.