— Как тебя зовут? — раздался его мягкий, немного грудной голос, в котором словно зажурчал шум водопада. Или рокот грозы.
— Иллиана, — ответила она, чувствуя, как эти звуки перекатываются внутри нее, и подмечая, что, когда наг хотел, его голос звучал невероятно возбуждающе.
Золотые глаза вновь переливались жидким горячим металлом. Казалось, что сейчас на их дне застыла улыбка, хотя губы оставались неподвижны.
Девушка тоже хотела спросить, как зовут мирая, но не решалась. Все ее эксперименты по общению с ним сегодня провалились. Не хотелось разозлить великого змея, когда он уже почти отпустил ее.
Но через несколько секунд молчания, глядя на нее снизу вверх, мирай сказал то, чего она совсем не ожидала:
— Приходи сюда завтра после захода солнца. Одна. И никому не говори, что видела меня. Не сообщай, куда собралась идти. Поняла?
Под кожу брызнули жгучие искры. Сердце заколотилось, будто в клетке.
— Да, — прошептала Иллиана, испытывая одновременно ужас оттого, что мирай ее не отпустил, и… восторг оттого, что увидит его снова.
Она сошла с ума? Неужели ей хочется навсегда исчезнуть в Верхнем городе? Никогда не видеть больше родных и друзей? Возможно — и вовсе умереть?
Конечно, нет.
Но при этом Иллиана все же мечтала узнать, каков он, этот Верхний город. Те, кто бывал там, рассказывали, что он дивно прекрасен. Настолько, что можно ослепнуть от красоты.
А еще в глубине души девушка снова хотела, чтобы этот мирай прикоснулся к ней. Прижал к себе, накрыв мягкими горячими губами, в которых было столько жажды…
Но в этом она не собиралась признаваться даже себе.
Ей оставалось ясно лишь одно: наг, которого она сегодня встретила, был очень странным. И, хотя Иллиана почти совсем ничего не знала об этой расе, что жила рядом с людьми уже много веков, мужчина, стоявший перед ней, совершенно точно очень отличался от остальных.
О мираях всегда упоминали как о жестоких и высокомерных существах. О том, что они смотрят на людей как на грязь под ногами.
А этот… смотрел на нее, как будто хотел.
Иллиана уже чувствовала: его золотой взгляд теперь еще долго будет терзать ее воспоминания.
А потому, когда он кивнул ей, что она может идти, девушка резко развернулась и наклонилась к отверстию в стене, надеясь убежать отсюда как можно скорее. Скрыться от этого нага и собственного бешено стучащего сердца. И если от первого скрыться можно было хотя бы временно, то со вторым дела обстояли куда хуже.
Лишь в последний момент она резко остановилась, уже закинув колено в отверстие, повернула голову и неожиданно даже для себя спросила: