— С чего ты взяла? — тихо выдохнула девушка, еще сильнее покраснев. — И вообще… это не имеет отношения к делу. Ты сказала, что знаешь, где Торриен? Что у него за дело?
Змейка еще пару секунд помолчала, многозначительно растягивая паузу, и, когда Иллиане, казалось, совсем стало невмоготу терпеть, ответила:
— Торриен в темницах замка.
— Его посадили в темницу? — ахнула девушка, прикрыв рот ладонью. В широко распахнутых глазах застыл ужас.
Шелиссхелисса снова беззвучно засмеялась.
— Кто же пос-с-садит в темницу самого царевича? — проговорила она. — Конечно, нет. Золотой змей с-с-следит за допросом прес-с-ступника, проникшего в Верхний город.
— Человека? — осторожно спросила Иллиана, испытывая странное ощущение внутри. Словно прохладное прикосновение предчувствия.
Змейка кивнула.
— А ты знаешь еще какие-нибудь подробности? — девушка подалась вперед, отгоняя от себя желание схватить Шелиссхелиссу в руку и выспросить все.
Изумрудка была явно не простой змеей. И, несмотря на тянущееся из детства чувство родства, которое девушка испытывала к рептилии, это было дикое и опасное животное. Чрезвычайно ядовитое. Не стоило с ней вести себя… неосмотрительно.
— Знаю, что это мужчина, — медленно протянула змея. — И он не только незаметно проник в город, но и пыталс-с-ся попасть в царский дворец. Очень ловкий малый. Но недос-с-статочно…
Сердце Иллианы забилось быстрее, к горлу подкатил ком.
Ей не должно быть никакого дела до бедолаги, который нарушил вековые запреты и проник в царство нагов. Ее не должна беспокоить его судьба. Но Иллиана испытывала странное пугающее чувство, что это как-то связано с ней.
— Мне кажется, у меня паранойя, — ошеломленно пробубнила она Шелиссхелиссе, схватившись за голову. — Но я хотела бы посмотреть на этого мужчину. Впрочем, это невозможно, поэтому не стоит о том говорить.
— Ну почему же? — медленно протянула змея, склонив голову набок. — Я могу провес-с-сти тебя. Ес-с-сли ты не боиш-ш-шься.
— Боюсь, — широко распахнув глаза, ответила девушка. От варианта, который озвучила змея, Иллиана покрылась холодными мурашками. — Очень боюсь.
— Тогда лучше не выс-с-совыватьс-с-ся, — бросила рептилия, демонстративно сворачиваясь в клубок на подушке лилового шелка. — Будь как змея. Шелес-с-сти тихо…
Положила голову и закрыла глаза.
Иллиана смотрела на нее и не верила в то, что собирается сказать. В висках громко стучал пульс.
— Но я все равно хочу увидеть, — прошептала она вдруг. — Ты сможешь провести меня так, чтобы ни один мирай не заметил? Или это невозможно?
Желтые глаза открылись.