Его горячий язык распахнул ее рот, проникая внутрь с правом хозяина, с властью и силой собственника, который… так боялся потерять. Торриен сжал ее волосы в кулаке, заставляя запрокинуть голову, продолжая терзать ее рот. Он кусал ее чуть распахнувшиеся губы, с которых вдруг сорвался тихий стон:
— Тор…
Золотой змей замер, широко распахнув глаза. Будто в него ударила молния. А в следующий миг, продолжая целовать, начал подталкивать девушку назад, не давая ни шанса на побег. Он ни о чем не думал, просто хотел оказаться с ней рядом, почувствовать, что она никуда не исчезла. Ощутить ее жар возле своего тела.
Иллиана упала спиной на постель и неожиданно засмеялась. Торриен посмотрел на ее рассыпавшиеся по шелку волосы, на светящееся лицо и тоже улыбнулся. А затем медленно опустил колено на кровать, взял девушку за ногу, чуть подтянув к себе, и коснулся пальцами обнаженной ступни.
Иллиана задержала дыхание, не сводя с царевича горящего взгляда.
Мужчина провел по самому центру стопы к пятке и нежно погладил, разминая чувствительную кожу. А затем начал игриво кусать по очереди каждый пальчик.
Девушка снова засмеялась, безуспешно пытаясь вырваться. И вдруг резко затихла, когда он коснулся губами ее лодыжки и начал подниматься вверх, оставляя на коже влажную, жгучую дорожку.
Полы женского халата сползли с бедер и распахнулись.
Иллиана покраснела, когда по ее полуобнаженному телу проскользил мужской взгляд.
— Мне нравится, когда ты смеешься, — сказал Торриен низким приглушенным голосом, не сводя с нее напряженного внимания.
Он медленно склонился над ней, то ли пытаясь что-то прочесть в ее глазах, то ли просто рассматривая лицо. Любуясь застывшим на нем выражением. Таким, какого, кажется, не видел прежде.
Затем он неторопливо приблизился к ее губам и коснулся их уголка. Невесомо, не закрывая глаз, продолжая наблюдать за ее реакцией. И будто дразня, провел горячим языком.
Иллиана тут же замерла, приоткрыв губы в ответ. Распахнув их, словно приглашая.
Она ждала его. Ждала его действий, его слов и его ласк. Она была целиком его. И, вдруг осознав это, Торриен едва не помутился рассудком. Едва не потерял самообладание и прямо здесь с порога не взял ее. Такую горячую, распаренную после душа.
Но Золотой змей не торопился. У него были совсем другие планы. Планы, о которых его Иллиана пока не знала, но которые позволили бы ей сохранить свободу.
Но как же это было сложно! Как же сложно было находиться рядом с ней и не давать свободу самому себе. Тому дикому и голодному зверю, который сходил с ума, едва глотнув тонкого пряного аромата своей Иллианы.